Злая судьба

У неё начали возникать приступы клаустрофобии, а конца заключению видно не было. Возникала опасность того, что они умрут от голода. Как при обычной осаде.

Может быть, её врагам это ещё не пришло в голову?

— Салли. Джейн. Мне потребуются мужчины-телохранители. Мы отправляемся на рынок.

— Вы считаете, что это разумно, миледи?

— Нет. Не считаю. Но после ухода короля нас станут подстерегать ещё большие опасности, и мы не посмеем покинуть мои апартаменты. В том случае, если мы не сможем выйти, мы просто умрем от голода. Прежде чем наши враги сообразят, что в их силах покончить с нами таким простым способом, мы должны запастись продовольствием.

Реакция на её выход в свет потрясла Ингер. Создавалось впечатление, что этого просто никто не заметил. Видимо, никого это не интересовало. Верные Браги люди не обращали на неё никакого внимания и не предпринимали попыток воспрепятствовать выходу. Часовые у ворот без всяких слов выпустили всю компанию в город.

— Хунсикер!

— Слушаю вас, миледи.

— А я-то думала, что они сделают все, чтобы удержать нас взаперти.

— Возможно, они передумали, — пожал плечами солдат.

Это был ясный, теплый, хотя и немного ветреный день. В парке щебетали птицы. Некоторые деревья стояли согбенные под тяжестью ранних фруктов. Этот день не принадлежал к тому тревожному миру, в котором все последнее время жила Ингер. Ее настроению больше соответствовали темные облака, сумерки и надоедливый мелкий дождь.

Может быть, попытаться воспользоваться случаем и бежать? Выбраться из города и укрыться в поместье одного из друзей. Идея ей понравилась…

— Мы не одни, миледи, — сказал Хунсикер.

Ингер обернулась и посмотрела через плечо. За ними следовали три всадника.

— Может быть, вы желаете от них оторваться? — спросил солдат.

— Нет, у нас и без того достаточно неприятностей, — ответила она. Проблема бегства решилась сама собой.

Ингер весь день ощущала на себе взгляды соглядатаев, но узнать ей удалось лишь одного человека. Находясь на рынке, она заметила, как из толпы на неё смотрит Майкл Требилкок. Узрев это бледное как сама смерть лицо, королева содрогнулась.

Ингер была страшно рада, когда их путешествие завершилось и она смогла вернуться в свои покои.

— Третий день я изучаю все возможные варианты, — сказал Майкл, обращаясь у Пратаксису. — Единственный реальный путь — ворваться туда силой. Но верные ей люди будут стоять насмерть.

— Но с какой стати? — удивился Дерел. — До появления у нас она вовсе не была важной персоной и не могла заслужить такой преданности.

— Мои догадки будут ничем не лучше твоих предположений. Может быть, Далу Хаасу удастся найти ответ.

Дал Хаас изнемогал от усталости. Объект его преследования был старше Дала и уставал быстрее, но и он гнал своего коня. Прошло довольно много времени, прежде чем молодому человеку удалось настигнуть Гейлза. В это время они уже находились в северной части Рудерина. Дал не сомневался в том, что сержант скачет домой. Чтобы добраться до Итаскии-Города, Гейлзу неизбежно придется проехать по Великому мосту через реку Серебряная лента. Дал решил скакать вперед, чтобы хорошенько отдохнуть и затем встретить сержанта на въезде в столицу Итаскии.

Баксендала в отличие от Форгреберга оказалась городом очень гостеприимным. Дружелюбно настроенные жители высыпали на улицы, чтобы приветствовать проходящую маршем армию. Они выстроились вдоль дороги до самого Карак-Штрабгера. Эта небольшая, стоящая на высоком холме крепость доминировала над городом, и с её стен и башен открывался прекрасный вид на восток. При виде короля со всех сторон раздавались приветственные крики.

— Они надеются, что мы потратим здесь кучу денег, — сказал Гжердрам.

— Ну и циник же ты.

— Не стану спорить. Эта проклятущая страна кого угодно превратит в циника. И почему я не внял совету отца? Он так не хотел, чтобы я возвращался домой.

Когда Рагнарсон появился в Кавелине, отец Гжердрама Инред Тарлсон был маршалом Короны. Инред умер от ран во время гражданской войны, и Браги занял его место.

Рагнарсон остановил колонну и, показывая на запад, сказал:

— Взгляни, Гжердрам.

Был ясный солнечный день, от открывающегося пред ними вида на горный проход Савернейк захватывало дух. Картину с обеих сторон обрамляли снежные пики.

Гжердрам целую минуту молча смотрел на эту величественную панораму. Насладившись ландшафтом, он произнес.

— Согласен. Картина стоит того, чтобы на неё посмотреть. Если вы способны продолжать борьбу после того, что уже потеряли, я тоже способен на это.

Часом позже, когда они наслаждались лицезрением того же ландшафта со сторожевой башни Карак-Штрабгера, Гжердрам неуверенно произнес:

— Сир… Браги… Не могли бы вы оказать мне большую милость?

— Все, что угодно, в рамках здравого смысла.

— Речь идет о Джулии…

— Джулии? Что же случилось с Гвендолин?

— Гвендолин ушла в историю. Но я сейчас не об этом. Все родные Джулии погибли в войнах. Она осталась совсем одна.

— Я слышал об этом. Не служил ли её отец, часом, в Дамхостерском полку?