Зимний сон Малинки

— А разве нет?

— Нет, — выдохнула девушка. — Представляете, я только что встретила ее в туалете, и она потребовала: оставить его в покое и убираться вон из их жизни. Иначе мне не поздоровится.

Ого! Мы с Эристави вытянули лица и озадаченно переглянулись. Вновь уставились на Валечку.

— Валь, ты не шутишь?

— Да уж какие тут шутки, Маша! Она какая-то ненормальная! Я думала, что сейчас мне глаза выцарапает! Видела бы ты ее, когда мы остались одни. Хорошо, что вошли женщины, и помогли сбежать.

Я покосилась на незнакомку — та сидела с прямой спиной и молча орудовала ножом и вилкой, глядя в свою тарелку. С виду — само спокойствие, вполне привлекательное на вид.

— Странно. Ничего не понимаю. А ты-то здесь причем? И кого его? — не сдержала я удивления. Уж кто-кто, а вечно краснеющая Валечка на роль роковой стервы ну никак не годилась.

— Да в том-то и дело, что понятия не имею!

Галанина расстроено вздохнула и задумалась.

— Девочки, — подняла голову, — а может, она меня с кем-то спутала? Барби? Бывают ведь в жизни недоразумения, правда?

Мы обе с Мананкой спустили взгляды на грудь подруги, и снова вернули на лицо. И обе согласились с первой мыслью, пришедшей на ум.

— Бывают, Валечка, но не в твоем случае. Тебя с кем-то спутать невозможно! Давай, Галанина, вспоминай, кому кружила голову последнее время.

Глава 45

Вспомнить у Валечки не получилось, как она ни старалась, и мы решили оставить все претензии на совести незнакомки. В конце концов, ее ревность точно не была проблемой Галаниной и портить ей праздник она не имела права. Обсудив ситуацию и вволю повозмущавшись, переименовав незнакомку из Барби в Бешеную Креветку, решили Валечку больше одну никуда не отпускать. Только договорились, как тут Шляпкина ветром к нашему столику принесло. И тоже не спокойным, а штормовым.

— Ты это придумала, Машка, тебе меня и выручать!

— Юр, что случилось?

Наши мужчины-соседи ушли на перекур и Юрка с совершенно несчастным видом опустился на один из свободных стульев. Выпил залпом шампанское из моего бокала и обиженно поджал рот.

— Ничего хорошего, Малинкина, и это слабо сказать, — выдохнул парень.

— Да говори уже!

— Сначала ко мне подошел главный инженер, ответственный за наш отдел, мы выпили, а затем он спросил: не притесняют ли меня сотрудники, как представителя сексуальных меньшинств? Потому что он лично, видите ли, за либеральные взгляды в компании.

— Ого! Ничего себе.

— Неужели вот так и спросил? — сунула нос Мананка.

— Клянусь тестикулами, — ругнулся Юрка. — Но это еще не самое страшное.

— А что же самое?

— Только не ржать! Эристави, даже не думай! — Шляпкин наставил палец на Мананку, не к месту хихикнувшую. — А то не расскажу!

Лишить Мананку новости было хуже, чем провести над ней телесную экзекуцию, и девушка послушно втянула щеки, потянув из стакана через соломинку коктейль.

— Ну, — поторопила я друга, — что самое страшное-то? Рассказывай!

Парень насупился.

— Меня на свидание пригласили, вот чего. Еле отвертелся.

Сегодня был праздничный вечер, вокруг сидели и танцевали люди. Смеялись симпатичные девушки… Я развела руками.

— Ну и что? Иди, Шляпкин! Ты же сам говорил, что у тебя девушки нет. Вот и познакомишься.

— Так в том-то и дело, Машка, что не с девушкой! — вспылил Юрка. В расстроенных чувствах парень залез в чужую тарелку и сунул за щеку фигурный сухарик. Захрустел отчаянно: — С электриком Пашей! Оказалось, что этот двухметровый бугай гей! И он давно считает меня симпатичным. Молчать, Эристави! — палец Юрки снова взлетел вверх, но Мананка, не сдержавшись, уже вовсю хрюкала в коктейль.

— Молчу! Очуме-еть. А я еще на этого Пашку заглядывалась…

— И я, — неожиданно призналась Валечка. — Он всегда такой стильный. О моде говорит…

— И если он меня так тролит, то это совсем не смешно! Я тут всем не шут гороховый!

Лицо Шляпкина печально скисло.

— Малинкина, чего делать-то, а? Я что, от этого клише теперь век не отмоюсь? Только увольняться?

Друг расстроился не на шутку, на него поглядывали, и я невольно почувствовала за собой вину. Пусть он сам возводил напраслину на Гордеева, но насмешки над Шляпкиным я тоже терпеть не хотела. А уж тем более видеть на его месте другого человека.

— Спокойствие, Юр! Только спокойствие! — сказала, опустив руку парню на плечо. — Есть мировая идея! У нас тут одна красотка Валечку только что в туалете приревновала, и всерьез пригрозила ей членовредительством. А к кому, мы так и не поняли.

— Вон та Барби в коралловом, за столом главного. Видишь? — кивнула Мананка подбородком в сторону пьянствующего руководства. — Сущий ангел с виду, а на деле — Бешеная Креветка! Валечка теперь одна шагу ступить не может. А вдруг Креветка не шутит?

Юрка обернулся, сориентировался, и тут же присвистнул.

— Ничего себе! Даже боюсь предположить к кому. Такие высоко летают.

— Да это уже и неважно, — вернулась я к плану. — Забудь! Главное, что вы можете выручить друг друга. Побыть сегодня вместе. А?

— Точно! — сунулась Мананка, раздвинув локтями тарелки. — Покрутите любовь на глазах у всех, от вас и отстанут. Гениально! Только знаете что?