Зимний дворец. Люди и стены

Во-первых, в российском Императорском дворе бытовала совершенно «железная» формула – «по традиции прежних лет». А по сей традиции Зимний дворец освещался восковыми и сальными свечами. Многовековая практика пользования свечами гарантировала противопожарную безопасность императорской резиденции. Кроме этого, личные покои членов императорской семьи освещались карсельскими масляными лампами, дававшими довольно мощный световой поток.

Во-вторых, следует иметь в виду и субъективный фактор. Видимо, он и имел решающее значение, поскольку, несмотря на «традицию прежних лет», технические новинки проникали в императорскую резиденцию с завидной скоростью. Дело в том, что в декабре 1837 г. император Николай I лично наблюдал за тем, как в результате страшного пожара дотла выгорел его дом – Зимний дворец. В 1838 г., наряду со многими техническими, новинками императору, вне всякого сомнения, предлагали устроить в виде опыта в некоторых залах дворца газовое освещение. Однако этого не случилось, и Зимний дворец еще четверть века освещался свечами и карсельскими лампами. Видимо, император счел периодически самопроизвольно гаснущие газовые светильники пожароопасными. При всей прогрессивности этого вида освещения фактор риска взрыва газа имелся, и, вероятно, император категорически хотел этого избежать.

В пользу этой версии говорят два «газовых эпизода» из истории Зимнего дворца. Еще в допожарном 1836 г. министр Императорского двора князь П.М. Волконский приказал обер-гофмейстеру графу Кутайсову «…допустить французского подданного инженера Друане к произведению опыта освещения, приносимым газом, круглой лестницы и моего подъезда в Зимнем дворце…»[427]. Судя по чертежам, предполагалось установить в подвале под круглой лестницей министерского подъезда необходимое оборудование, сделать разводку труб по самой лестнице и подключить трубы к 10 рожкам газовых светильников. На рисунке нет ни матовых шаров, ни каких-либо рассеивателей света. Добавим, что французский инженер представлял «Общество освещения газом Санкт-Петербурга». Вместе с инженером возникающие вопросы должен был решать придворный архитектор Шарлемань.

В соответствии с договором, условия «пилотного газового проекта» были следующими. Все оборудование устанавливалось за счет Общества, при этом в договоре оговаривалось, что если итоги испытаний не устроят «Его Светлость князя Волконского» или «оно окажется опасным и не вполне совершенным, тогда я обязуюсь все эти приготовления убрать без всякой оплаты…»[428].

К марту 1837 г. монтаж газовой аппаратуры, разводки и двойных газовых рожков закончили. Круглая лестница с подъездом министра озарилась мерцающим желтоватым светом газовых рожков. Наблюдал за аппаратурой «надежный инвалид пожарной роты». Видимо, испытания пошли так удачно, что уже в июне 1837 г. газовую разводку протянули от подъезда министра Императорского двора до Фельдмаршальского зала Зимнего дворца. Казалось бы, вопрос был решен, поскольку газовое освещение пришло в один из парадных залов Зимнего дворца. Однако эти испытания прервал пожар, в огне которого погибла вся газовая аппаратура, а Николай I приобрел настоящую фобию, он не желал ничего слушать о возможности прокладки газового освещения в Зимнем дворце.

Возможно, Николая I не устраивал запах газа, с которым неизбежно была связана эта система освещения. Об этом позволяет говорить «высочайшее повеление» от 10 сентября 1848 г. Дело в том, что когда летом 1848 г. городские власти начали реализовывать проект по освещению газом территории «вокруг Зимнего Дворца и экзерциргауза», то император распорядился «принять меры, чтобы при таковом освещении газом не мог проникнуть во дворец запах от оного»[429].

В следующем 1849 г. гофмаршал Шувалов вновь попытался реализовать проект газового освещения хотя бы дворов и подъездов Зимнего дворца. В августе 1849 г. он проинформировал министра Императорского двора князя Волконского, что им поручено майору от ворот Кубе «узнать от правления Общества освещения газом Санкт-Петербурга, чего будет стоить устройство и освещение газом подъездов и дворов Императорского Зимнего Дворца». Как следует из представленной Обществом сметы, на реализацию проекта требовалось 7525 руб. На эти деньги предполагалось установить в Большом дворе Зимнего дворца и во всех его маленьких двориках 19 фонарей, в каждом из которых было по «5 больших горелок» и 12 фонарей по 2 горелки. Гофмаршал Шувалов настойчиво убеждал князя Волконского в том, что газовое освещение «гораздо будет удобнее и лучше противу ныне производимого, в особенности же дворов, которые имеют освещение весьма неудобное и находятся в совершенной темноте». Князь П.М. Волконский доложил вопрос Николаю I, в результате чего 4 сентября 1849 г. «Высочайшего соизволения не последовало»[430].