Зимнее чудо для босса

Право на упреки я заслужила. Когда в позапрошлом году Борис Ефимович долго не появлялся из кабинета, именно я зашла проверить его, хотя он говорил, чтобы его не тревожили. И нашла его на полу. И именно я сидела с ним в палате, пока жена была на Мальдивах, а сын вообще непонятно где, и никто не отвечал на звонки.

С другой стороны, когда у дочки в прошлом году был новогодний спектакль, а мы с мужем находились в процессе расставания, то Борис Ефимович был тем, кто пришел на выступление в детский садик. Моя Лиза его дедулей зовет, любит на работе у меня сидеть, и шеф это позволяет.

Вернее, позволял. Этот сноб вряд ли разрешит иногда приводить мою дочурку, и придется нанимать няню.

– Ты не сердись, Надя. Вы поладите. Никита – хороший парень, – с явным сомнением в голосе произнес Борис Ефимович.

– Хороший. Где-то глубоко в душе, – тихо, чтобы шеф не услышал, проворчала я, и этот самый Никита вышел из кабинета.

– Мы обедать, Наденька. Сегодня я уже не вернусь, но перед отъездом приду, навещу тебя. И Лизавете подарок принесу.

Никита кивнул своему отцу, и оба они ушли обедать, оставив приемную в моем распоряжении. И я принялась за украшения. А еще ведь постоянным клиентам нужно подарки упаковать: блокноты, ручки, календари и корзины с фруктами и сырами. Интересно, это тоже Никита Борисович назовет баловством?!

Грустно как-то, все меня оставляют именно под Новый Год. Муженек на прошлом корпоративе напился в зюзю, и не нашел места лучше, чем женский туалет, чтобы обжиматься с Верочкой. Каялся потом, что бес попутал, и вообще, он мужчина, и от природы полигамен. Но постарается быть моногамным.

Под новый год я и отправила его стараться с Верочкой.

Теперь Борис Ефимович оставляет меня этому драконистому Никите…

– Вернулась? – в приемную заглянул Сергей. – А я с подарком.

Бывший муж, которого я зачем-то вспомнила, протянул букет роз, и с этим самым торжественно выставленным в руках букетом подошел к моему столу.

– Вера в другом кабинете, Сереж, – напомнила я, не спеша бежать за вазой.

– Я знаю, это тебе. В честь выздоровления, – добавил бывший. – Сам составлял, кстати.

– Ты весьма талантлив, – я оценила «креатив» из красных роз в красной бумаге и с черной лентой, что выглядело готично-экстравагантно, и никак не тянуло на подарок к выздоровлению сломанных частей тела. – Я ценю, уже здорова, а ты иди, пожалуйста.

– Надь, – вздохнул бывший благоневерный, – ну дай ты мне шанс! Я домой хочу, правда. Верка… по глупости все случилось. Тогда у меня с ней не было ничего, ты меня выгнала, когда я с ней еще не спал. По сути, все у нас с ней случилось уже когда ты меня выставила прочь, так что это не измена. Ну пообжимались мы с ней, так я в дрова был. А ты могла быть мудрее, согласись? О семье не подумала, о ребенке, взяла и выгнала меня. Может, попробуем сначала начать?

– Может, ты выйдешь из приемной и вообще пойдешь к себе на работу? – возмутилась я.

Сергей никогда не умел извиняться по-человечески. Всегда через одно интимное место у него это получалось.

– Да что не так, ты объясни уже! – взорвался Сережа, и я мысленно поблагодарила распорядок трудового дня за то, что сейчас обеденное время, и в кабинете директора пусто.

– Говоришь, что домой хочешь, но Лизу навещаешь раз в три месяца. Она тебя уже не папа, а Сережа называет, – начала я перечислять. – Фигово ты домой хочешь! Говоришь, измены не было, но когда я тебя «выставила», к кому ты пошел? К Вере. Не квартиру снял, не пытался наладить все.

– Ты сама сказала, чтобы я к ней шел!

Я открыла рот, и тут же его закрыла. Какой послушный мальчик, надо же. Куда послали, туда и идет. А вот когда я в магазин Сережу посылала, он как-то не торопился посылаться, а вместо этого чипсы на диване поедал. Наверное, тогда посылала плохо.

– Вот и сейчас я тебе говорю: иди отсюда, не приноси больше цветы. С Лизой, если хочешь, можешь общаться. Я ее против тебя никогда настраивать не буду.

– Ты же до сих пор любишь меня, – поменял Сережа тактику, бросив несчастный букет мне на стол, да так, что лепестки полетели в разные стороны. – Признай уже!

Может, стукнуть его, тогда поймет, что поезд ушел?!

– Сереж, – я поднялась со стула, и приготовилась его культурно, или как получится, послать, и увидела нового директора, который не торопясь вошел в приемную.

И явно слышал последние слова моего бывшего мужа. Ох, ну что за невезение?!

Бывший оценил мое выражение лица, явно транслирующее, что я всерьез готова убивать, и пробормотал:

– Ну я это, пойду, наверное, да?

– Иди.

– Я потом как-нибудь еще зайду…

– Сереж, – я подняла букет, и протянула бывшему: – цветы Вере подари, ты кабинетом ошибся. Сюда не приходи больше.

Он кивнул, и смылся. А я в который раз удивилась про себя, что когда-то повелась на этого мужчину. Он не злой, и не такой уж плохой. Просто слабый, и немного трусливый. Наверное, я и не любила-то его никогда, иначе бы я хоть немного была расстроена из-за его измены.

Год назад я лишь облегчение испытала, что вот он, повод послать благоверного куда подальше.

– Поклонники одолевают, Осипова? – приподнял бровь Никита Борисович.