Зигзаги судьбы

Марша положила свою сумочку на столик рядом с висевшим на стене расписанием ее уроков.

– Привет! – Джек отложил в сторону учебник, встал, потянулся, а затем последовал за Маршей на кухню, где она мыла руки. Открыв холодильник, он достал пакет молока и несколько бутербродов с мясом. – Как у тебя сегодня прошли уроки?

Марша ничего не ответила, и, уже намазывая мясо горчицей, Джек осознал, что она молчит. Он посмотрел на Маршу. Она продолжала стоять возле раковины, текла вода, а по щекам у нее катились слезы.

– Эй, что случилось?

– Все плохо. – Марша закрыла лицо ладонями и расплакалась.

Джеку не нравились плачущие девушки. Его мать была образцом волевой женщины, а кроме нее, в семье были только мужчины. Когда Джек начал встречаться с девушками, он никогда и близко не подходил к той, которую когда-либо видел расстроенной на людях. А Марша никогда раньше не плакала.

– Как все может быть плохо? – Джек подошел сзади к Марше, закрыл кран, а затем повернул ее лицом к себе.

– Мэри Гамильтон выходит замуж, – сообщила Марша.

Несколько секунд Джек удивленно смотрел на свою подругу, пытаясь сообразить, что же это может значить. Он не помнил, чтобы Марша рассказывала о Мэри Гамильтон хоть что-нибудь такое, что заслуживало бы внимания.

Джек понимал, что сейчас говорить с Маршей следует очень осторожно, как пробираться по минному полю, на зная, в какой момент может раздаться взрыв.

– А какая проблема в том, что Мэри Гамильтон выходит замуж? – осторожно поинтересовался он. – У тебя увеличится классная нагрузка?

Ответом ему стали усилившиеся рыдания, и Джек понял, что задал не тот вопрос.

Больше Марша ничего не сказала, а убежала в спальню. У Джека мелькнула мысль сбежать в общежитие – грохочущая музыка, с его точки зрения, была все же привлекательнее, чем плачущая женщина. Но он уже достаточно долго встречался с Маршей, чтобы понимать: если он сейчас уйдет, то будет только хуже, не говоря уже о том, что размолвка затянется. Если он уйдет, то к расстройству Марши, вызванному поступком Мэри, добавится еще и обычное «тебе на меня наплевать». А на носу экзамены, поэтому очень не хотелось выслушивать ее упреки.

Джек с неохотой направился в спальню. Дверь, как всегда, была приоткрыта. Не распахнута, но и не заперта на замок, как сделала бы Марша, если бы действительно не хотела видеть его сейчас.

– Эй, хочешь поговорить? – спросил Джек, входя в спальню и садясь на постель рядом с ней.

– Нет, – буркнула Марша, плакавшая в подушку. Уже не в первый раз Джек пожалел о том, что его девушка не такая, как его мать. Если мать что-то тревожило, та выговаривалась, объясняя все четко и ясно. И никому из домочадцев не приходилось гадать, в чем причина ее плохого настроения. Джек погладил Маршу по голове.

– Ну успокойся, расскажи мне, что случилось.

Джеку очень не нравилось, когда Марша расстраивалась. Он заботился о ней, оберегал от неприятностей, нежно любил.

Марша повернулась на спину.

– Сегодня утром Мэри вошла в учительскую и продемонстрировала всем обручальное кольцо, которое ей подарил Ричард. В пятницу у них свадьба. – Она подавила новый взрыв рыданий и продолжила: – Я осталась одна! Я единственная учительница в школе, которая не замужем и даже не обручена. Мне уже двадцать лет, и мне суждено остаться старой девой.

Джек с трудом подавил желание рассмеяться.

– Двадцатилетнюю женщину вряд ли можно назвать старой девой.

– Это не имеет значения! Джек, мы встречаемся с тобой уже три года. Я готовлю для тебя, помогаю тебе учиться, мои родители обожают тебя. Я тебя люблю! Чего же ты ждешь?

Если еще несколько секунд назад Джеку хотелось рассмеяться, то теперь такое желание исчезло.

– Джек, ты не любишь меня? Не думаешь жениться на мне? – настаивала Марша.

– Марша, мы же говорили об этом и решили, что подождем со свадьбой, пока я не окончу медицинский колледж.

– Это ты решил! А у меня не было шанса даже слово вставить.

Отшатнувшись, Джек поднялся с постели и провел ладонями по волосам.

– Вот видишь, ты ушел от меня, – обиделась Марша. – И так всегда. Каждый раз, когда я завожу разговор о своей жизни, ты устраняешься.

– Неправда, Марша. Все дело в том, что мне учиться еще два с половиной года, и если я не буду лучшим в группе, то ни за что не попаду на практику в приличную больницу. Я должен сосредоточиться на учебе, и мне казалось, дорогая, что ты это понимаешь.

– Разумеется, понимаю. Но разве, будучи женатым, ты не сможешь учиться?

– Но я не могу позволить себе иметь жену! – Джек изо всех сил старался успокоиться. – Марша, ты же знаешь, я несу ответственность за брата, и у меня нет денег, чтобы содержать семью. Если я женюсь, мне придется работать. А я и сейчас-то едва высыпаюсь между занятиями и дежурствами в больнице.

Марша состроила презрительную гримасу.

– До сих пор не могу поверить, что ты устроился в больницу сторожем.

– Не у всех есть такие деньги, как у тебя, – огрызнулся Беренджер.

– Не понимаю, почему ты не можешь позволить мне содержать нас обоих!

Лицо Джека окаменело.

– Я не стану жить за счет женщины.