Зигзаги судьбы

Известно, что, как писал кто-то из классиков, человек живет не больше нескольких жизней, и очень редко кто-нибудь из нас доживает до трехсот лет. Поэтому было бы глупо упускать представившиеся возможности. Тем более что у одного из его приятелей была свободная квартира всего в каких-то пятнадцати минутах езды от штаб-квартиры фирмы. Сейчас, хотя со времени их первой встречи тет-а-тет прошло уже около года, Фрэнк все еще не мог представить себе, как он будет обходиться без Джейн. И разговор с ней о возможном расставании на некоторое время он начал при их последнем свидании отнюдь не с легким сердцем.

Уже в конце, после того как они оделись, Джейн поправляла перед зеркалом в прихожей прическу и подкрашивала губы, Фрэнк позвал ее обратно в комнату, усадил в кресло и сообщил о предполагаемой поездке.

Оказалось, что для Джейн это известие не было новостью. Она слышала от мужа, что фирма собирается развернуться в Ираке. И что кого-то туда собираются послать. Из аналитического отдела. Со знанием арабского языка. И у нее были все основания предполагать, что речь идет о Фрэнке.

– Ну что ж, – сказала она, – если это тебе нужно, то поезжай. Мужчина должен быть мужчиной в постели и вне нее… Ты мне нравишься. И как любовник, и не только. Так что я буду ждать твоего возвращения.

Она встала, чмокнула Фрэнка в щеку и как всегда первой выпорхнула за дверь.

Джейн сказала то, что Фрэнк хотел от нее услышать. И несмотря на это, его охватило чувство грусти. Конечно, он не ждал душераздирающих сцен, но легкость, с которой Джейн отнеслась к тому, что самым непосредственным образом затрагивало не только его, но и ее жизнь, не способствовала подъему настроения.

Впрочем, после некоторого размышления он вспомнил недавно прочитанную или, вернее, просмотренную по диагонали модную книжку некоего Бегбедера. Книжка называлась «Любовь живет три года». В ней автор утверждал, что любая любовная история начинается со страсти, а потом переходит в спокойное и рациональное чувство. И что наше поколение предпочитает сравнительно мимолетные романы и короткую любовь.

«Может, так лучше», – подумал Фрэнк и решил выкинуть эту проблему из головы. По крайней мере на какое-то время. Сейчас надо было полностью и окончательно определиться с Ираком, а Фрэнк не был уверен на все сто процентов, что он хочет уезжать.

Прошел еще один день. А с ним и вся неделя, отпущенная Фрэнку для обдумывания предложения. И надо было дать ответ Кэмпбеллу.

На следующее утро Фрэнк пришел на работу на полчаса раньше, что было для него, да и для всякого уважающего себя человека, просто невероятным поступком, сел в кресло и принялся размышлять о смысле жизни. И в результате пришел к выводу, что смысла в этой жизни нет. Или нам не суждено его познать.

Потом он достал из кармана монету и загадал: если упадет орлом вверх, я еду, а если решкой, то остаюсь… Монета упала решкой вверх. Фрэнк вздохнул, сунул монету обратно в карман, поднял трубку телефона и набрал номер начальника Управления кадров.

– Мистер Кэмпбелл, – сказал он, – я подумал и решил принять ваше предложение. Возможно, занятие благотворительностью – это как раз то, чего мне не хватает для ощущения полноты жизни.

– Вот и прекрасно, – в голосе Кэмпбелла звучало явное удовлетворение. – Вы избавили меня от необходимости искать другую кандидатуру на эту работу. Теперь мы займемся подготовкой ваших документов, а вы заканчивайте свои текущие дела в отделе и готовьтесь к путешествию. Старайтесь не тянуть время, а то еще передумаете.

– Ни в коем случае, – заверил его Фрэнк, – тянуть не буду. И передумывать тоже.

Теперь, когда, как говорил кто-то из древних, Рубикон был перейден (Фрэнку так и не удалось вспомнить, кто упоминал эту речку и по какому поводу), ему вдруг страстно захотелось побыстрее закончить здесь свои дела и очутиться в Багдаде. Поэтому он с усердием взялся за текущую работу и к удовольствию начальника отдела закончил в кратчайший срок составление всех справок и докладных записок, которые числились за ним по плану месяца.

И вот наступил день, когда все формальности, связанные с командировкой, были завершены. Осталось последнее – встреча с кем-нибудь из совета директоров. Кэмпбелл сообщил Фрэнку, что его примет Герберт Хевит – директор по развитию. В назначенное время Фрэнк поднялся на тридцатый этаж и вошел в приемную Хевита. Его встретила секретарша – дама очень солидных размеров, которой было явно за пятьдесят. Она приветливо улыбнулась и сказала, что босс ждет. Фрэнк поблагодарил ее, заметив про себя, что когда и если он будет членом совета директоров фирмы, он никому не позволит подбирать себе секретарш.

Фрэнк был хорошо знаком с Хевитом, так как два раза ездил с ним в Эмираты в качестве переводчика и помощника. Они, естественно, жили в одной гостинице и даже несколько раз выпивали вместе.