Зигзаги судьбы

«Ну, теперь я смогу помочь моим друзьям в России. Буду высылать пакеты с необходимыми вещами тем, кто их себе не может позволить» — так сказал я жене, и опять получил от неё «удар под дых». «Глупости! — заявила Гертруда, — возьми эти деньги, которые тебе удалось получить «на арапа», и помоги своему народу, насколько сможешь». После этого мне не осталось ничего иного, как купить билет на авиарейс в Европу и, остановившись в Германии, организовать сбор медицинских препаратов и аппаратуры, одежды, обуви, бумаги, компьютеров, шоколада, консервированного продовольствия, детских игрушек, кухонного оборудования и велосипедов…

Ходатайство Посольства РФ в Австралии

Посольство Российской Федерации в Австралии выдало мне документ, который, по идее, должен был облегчить доставку гуманитарного груза в Россию.

НА РОДИНУ!

Как это всё перевезти в Россию, в места, где оказались переселенцы из районов, подвергшихся радиоактивному заражению? Приехав в бывшую Восточную Германию, в город Галле, где проходили аукционы военного имущества, я купил огромный грузовик-шеститонку. С разными трудностями вернулся я к друзьям, где оставил всё, что приобрел или собрал с помощью немецких друзей, и загрузил добро в мою машину, типа «холодильник на колёсах» (её без ключа открыть было нельзя!).

Встал вопрос — как ехать? Через Прибалтику? Меня предупредили в российском консульстве в городе Мюнхен, что если через Прибалтику, то только в колонне с другими машинами — иначе могут всё разграбить, а машину отнять!

Ах, вот как!? «Времена опасные?» Добро! Я погрузил грузовик на паром, доехал до Финляндии, перегрузился на другой паром и доплыл без затруднений (но облегчённый на тысячу долларов) до причала на Васильевском острове Санкт-Петербурга.

Подтверждение Генерального консульства РФ в Мюнхене в гуманитарном характере моего груза

У меня был порыв упасть на колени и поцеловать родную землю. Только ужасная грязь и запущенность везде охладили мои чувства, и только слёзы как-то сами собой капали на руль моего зелёного чудовища по дороге к таможне. Так как мой кузов-контейнер был набит до отказа, и проверить содержимое было невозможным без остановки на сутки, я запломбировал в Германии обе массивные двери контейнера и вёз с собой заверенные в российском консульстве списки содержимого. Это помогло пройти свободно таможенный досмотр. Только пришлось полураздеться и показать запрятанные вокруг талии десять тысяч долларов. С пятью штампами и с просьбой к ГАИ пропускать меня без обысков, я выехал из порта — прямо в дружеские объятия Ларисы Викторовны Мисник и её сына Юры, ждавших меня у ворот ещё задолго до причаливания моего парома.

После пары недель, проведенных в Санкт-Петербурге под опекой Ларисы и Юры, я доехал до Москвы, где познакомился с Борисом Рыгасовым из села Старый Вышков, где в 1986 году из занесённого ветром облака выпали радиоактивные осадки.

Туда я и направил свой грузовик. Доехал, посмотрел, ужаснулся, разделил с помощью Бориса Рыгасова и молодых парней из Союза милосердия всё, что находилось в машине и направился в Киев на Украину, чтобы встретиться с Валентиной Роговой.

Таможенная декларация на гуманитарный груз

Мой грузовик-шеститонка с гуманитарным грузом. Перед машиной стоят Лариса Мисник и её сын Юра

Обращение Посольства Австралии в России к ГАИ РФ

Эта женщина отдавала всё свое время и энергию, чтобы как-то помочь детям из Припяти, т. е. почти из самого центра Чернобыльской катастрофы. Она и её муж были инженерами, до аварии они работали на реакторе, а после взрыва работали как «ликвидаторы». Оба они были людьми старой закалки — хоть и страдали, но не хныкали!

Оставив грузовик в Киеве, я вернулся в Москву, где меня приютил мой старый знакомый Эдуард К. Не знаю, почему, но позже, уже в 1994 году, связь между нами прервалась. Жаль! Очень жаль!

Из Москвы я поехал опять в Санкт-Петербург, опять встретился с Ларисой и Юрой. Я им страшно благодарен за их дружбу и безграничное гостеприимство! Перед самым отъездом я зашел в свою бывшую школу. Познакомился там с очень приятным человеком, Николаем Ефимовичем Воробьёвым, который принял меня как выпускника этой школы 1939 года.

Я оставил у него мой австралийский адрес с просьбой помочь найти кого-либо из оставшихся в живых выпускников нашего класса, после чего улетел из России в Австралию.

Моя «охранная грамота» на пути в Старый Вышков