Зигзаг истории

– Госпожа, вы знаете законы, – перебила её Сара. – Гостящего графа, если он это пожелает, имеет право мыть только хозяйка. Ничего не бойтесь и спокойно ступайте к нему. Сейчас не время для споров и разногласий с вашим братом. Потерпите эти несколько дней, и всё станет как прежде.

Пруденс раздумывала. Она не боялась вида голого мужчины. Иногда ночью она натыкалась на рыцарей замка, которые занимались любовью со служанками. Это было в порядке вещей, и она привыкла к таким сценам с детства. Но мыть этого доходягу из костей ей совсем не хотелось, а всё потому, что ей очень не понравилось, как этот граф смотрел на неё при встрече.

– Мисс Пруденс, я буду стоять за дверью. Не бойтесь ничего, – продолжала натиск Сара.

– Уф! – Пруденс вздохнула, понимая, что у неё нет выхода. Она поправила волосы с помощью Сары и с воинственным видом вышла из комнаты.

Когда она вошла в комнату, отведённую для графа, то застала его уже сидящим в ванне, наполненной водой. Если Пруденс и обратила внимание на его худобу, то сейчас, застав его без одежды, она была поражена его костлявостью.

– Очень приятно видеть вас, эльфийка, – ласково произнес Ирл и улыбнулся, обнажив желтые зубы.

Выдавив из себя улыбку, она сделала книксен и, взяв намыленный кусок ткани, стала тереть спину графа. Тот прикрыл веки и зачем-то застонал, Пруденс закатила глаза к потолку. Кабан несчастный, подумала Пруденс, хотя нет, не кабан, граф слишком тощ, он тощий волк с желтыми зубами, решила она. От этого настроение у неё немного улучшилось.

Когда она закончила со спиной, Граф поднял для мытья одну ногу, потом другую, при этом как будто случайно окатив Пруденс водой. Её платье намокло и прилипло к телу, сейчас оно выглядело второй кожей, подчеркивая прекрасную фигуру и грудь.

– Ах ты, шалунья и проказница! Прелестница, сразившая меня наповал! – он погрозил пальцем и засмеялся, снова показывая свои жёлтые зубы. Пруденс выдавила из себя ещё одну улыбку, но при этом продолжала молчать, повторяя про себя: «он гость, он гость, он гость».

Граф же не сводил своих серых и хищных глаз с девушки. А потом вдруг вскочил и рывком опрокинул её к себе в ванну, при этом скрипуче засмеявшись, снова обнажив в оскале желтые зубы. Руки его тут же схватили её за талию, и он крепко прижал девушку к себе.

Пруденс только на долю секунды опешила, а потом стала хлестать его мыльной тряпкой по плеши и лицу. Щелочное мыло тут же попало ему в глаза, их начало щипать. Граф Коулбрук резко отпустил Пруденс, но та уже истошно визжала, продолжая колотить его тряпкой по его плеши, противным стальным глазам и этим желтым зубам.

Дверь резко распахнулась и вбежала Сара. Потянув свою хозяйку за руку, она вырвала мокрую Пруденс из объятий старого сладострастника. Всё её юбки впитали воду, и граф остался сидеть практически в пустой ванне, при этом пытаясь промывать глаза, шлепая руками по дну в попытках зачерпнуть воды.

Вся раскрасневшаяся, яростная и совершенно мокрая Пруденс выскочила из комнаты и натолкнулась на своего брата, Джудит Коулбрук и ещё какого-то молодого человека. Все они сбежались к двери графа на её вопли.

– Пруденс?! – выкрикнул удивленный Кит, увидев свою сестру абсолютно мокрую.

– Я его помыла! – она стояла, опустив руки, сжимая кулаки. – Особенно блестящую плешь, глаза и зубы! – продолжала отчитываться она перед братом. – И ничего мне больше не говори! Ещё что-то? – вода капала с её юбок, и вокруг неё уже растекалась огромная лужа.

– Пруденс, познакомься, граф Роберт Хардкасл.

Пруденс была в такой ярости, что даже не рассмотрела гостя, только заметила, что он очень весел и еле сдерживается, чтобы не засмеяться, от этого её ярость усилилась.

Она сделала реверанс, при этом воды натекло ещё больше. Джудит немного отступила назад, так как лужа подошла совсем близко к её туфелькам.

– Добро пожаловать! Вас тоже нужно помыть? Я с удовольствием, только руки вам свяжу, чтобы тоже не распускали! А если распустите, утоплю! – предупредила она и побежала, так как на глазах у неё выступили слезы.

– Пруденс! – услышала она голос брата, но уже не обернулась.

Девушку трясло как в лихорадке, шок прошёл, уступив место ярости, затмившей пережитые унижение и страх. Нужно отдать ей должное в том, что благодаря воспитанию, которым занимался ее старший брат, она умела быстро брать себя в руки и не была похожа на большинство девушек, которые бились в истериках, тряслись от страха и падали в обморок от любого пустяка.

– Госпожа! – Сара вбежала вслед за ней. – Давайте переоденемся. Всё будет хорошо, – стала она успокаивать Пруденс. – Старый развратник, ну что поделать, вы хорошенькая, а он вдовец, может, давно не видел таких милых девушек. Он мужчина, а вы знаете, какие они, им одно подавай. Он получил по заслугам, и ещё долго будет тереть свои глаза, – хихикнула она в конце.

Теплые слова возымели свое действие, и Пруденс перестала плакать и успокоилась. Сара надела на неё новое платье, затянула корсет, а затем сушила её длинные волосы, нежно расчесывая их перед камином.

– Нет! Ну каков негодяй! – снова воскликнула Пруденс.