Зигель, зигель, ай, лю-лю!!!

– А-а, они на втором этаже, поближе к директору, у них строгий начальник – Козырев Илья Сергеевич, такой важный, – она выглянула в зал, – нет, его сейчас нет здесь, он, обычно позже приходит после своих подчиненных, вообще, жуткий выпендрежник,…

Вечером мамуля вдруг вспомнила, что посуду у директора не забрала.

– Доч, сходи ты, а то я тороплюсь, надо еще в аптеку забежать, папа звонил, сказал, что простудился, и у бабушки лекарства закончились…

– Мам, так ты иди, что я посудомоечную машину не включу?

– Ладно, я тогда побежала. Мусеньке возьми отбивные.

– Да ну, мам.

– Что «да ну»? Все равно остались, не выбрасывать же, а на завтра уже фарш приготовила – котлеты буду делать. Кстати, я, когда устраивалась сюда, то сразу предупредила, что две порции готовлю для себя. Алексей Арсентьевич только посмеялся.

– Ну беги уже.

– Доча, только дождись, когда машина выключится – не дай бог, что случиться. Ой! Забыла! Загляни в 218-ый. Там, наверное, чашек десять осталось. Девчонки с собой кофе берут, а обратно не приносят, бессовестные. Да и у директора посуду забери. Ну все, пока-пока.

Она проворно надела коричневую каракулевую шубку, сверху повязала белый пушистый платок, подкрасила губки, не глядя в зеркало и помахав на прощание рукой, исчезла за дверью. Я смотрела ей вслед и думала, что она еще хоть-куда. Русая голова с гладко-зачесанным пучком – мама никогда не меняла прическу, серые большие глаза, темные ресницы и брови – настоящая русская красавица, правда, полновата, но это беда всех поваров. Я подошла к зеркалу – темные волосы, карие глаза, большой рот, нос… Нет, совсем не похожа ни на маму, ни на бабушку, ни на папу. Мама говорит, что я похожа на папину родню. Наверное… А вот Муся – вылитая мама, будет такая же красивая…

Войдя в директорские апартаменты, прислушалась – в кабинете тихо. Наверное, уже ушел. Я быстро собрала посуду и отнесла на кухню. Загрузив посуду в машину, вспомнила, что у директора забыла заварочный чайник. Выглядел он ужасно – весь коричневый от подтеков, мамуля сокрушалась по этому поводу, что не разрешает Алексей Арсеньевич этот чайник трогать. Пока его нет, можно и этого грязнулю помыть.

Проходя по коридору, вспомнила про чашки и заглянула в 218 кабинет. Ого! Сколько компьютеров! Наверное, здесь и сидят эти девушки, что бьются с новой программой. Невольно подошла к одному столу, рядом лежала раскрытая тетрадь. Естественно, я сунула туда свой любопытный нос… Так это и есть новая программа? И что в ней нового? Господи! Я это в институте проходила… ну конечно, не все… интерпретация программ… компиляция… Я уселась за стол и включила компьютер. Так, что тут последнее? Ага… Вот он тот загадочный прямоугольник… Похоже это блок вывода на экран… Добавим функционал – теперь из программы можно открыть папку… Черт! Какие-то голоса… надо быстро сваливать отсюда. Я успела только выключить компьютер, в дверь заглянул охранник.

– Вы что тут делаете?

– Я за чашками пришла, видите? – Показала на грязные чашки, стоявшие на нескольких столах. Быстро собрала их на поднос, с независимым видом прошла мимо охранника и вернулась на кухню, напрочь забыв про директорский чайник.

Процесс мойки тарелок окончился. Окинула на прощание кухню – все чисто. Вот и отлично – можно домой.

* * *

Стоя у лифта, услышала, как хлопнула входная дверь.

– Подождите, не уезжайте… Это ты?! – Кирилл разглядывал меня с удивлением. – Что ты сделала с волосами?!

– Во-первых, здравствуй. – Он машинально кивнул в ответ. – А во вторых, я просто постриглась.

Он ничего не сказал в ответ, но, видимо, моя прическа его впечатлила. Наверное, надеялся, что я плачу дни и ночи напролет, все тоскуя о нем.

Я стала открывать замок, за дверью послышался скулеж.

– Кто это?

– Собачка.

– Ты что, собаку взяла? Почему со мной не посоветовалась?

– Ответ простой – потому что ты здесь больше не живешь… Заходи.

Зури буквально сбила меня с ног, Кириллу достались удары хвостом.

– Немедленно убери собаку! Зачем ты позволяешь ей лизать себя?! Это негигиенично! Я так и знал, что ты что-нибудь натворишь!

Не обращая на него внимания, я разделась и, сопровождаемая Зури, прошла на кухню. Она уже лапами открывала мой пакет и опустила туда морду.

– Зури! Нельзя! Сейчас я тебе вкусняшку дам, – я достала ей собачье лакомство – высушенное ухо, и она, счастливая, понесла его грызть.

– Завести собаку?! Да еще такую огромную? Это предел глупости! Собственно, ты никогда не отличалась большим умом.

– Да мне и маленького хватает.

– Ты стала грубой, тебе это не идет…

– Послушай, – перебила его, – зачем ты пришел?

– Ах, да… Я вспомнил, что забыл свои книги и на антресолях кое-какие вещи, вот приехал их забрать.

– Не хочешь ничего спросить про дочку?

– Я с ней вчера поговорил по телефону.

Стоя к нему спиной, чувствовала его взгляд и, стараясь быть невозмутимой, разбирала сумку. Не ожидала, что его приход так меня взволнует… Все-таки пятнадцать лет прожили вместе.

– Надеюсь, чаю мне предложишь?

– Я могу тебя даже ужином накормить, только он не диетический.

Кирилл вздохнул.

– Ладно, сделаю сегодня исключение.