Журнал Q 03 2009

Смешно, но Дмитрий Быков интереснее Окуджавы. Толстенный том, почти 800 страниц. Мне и поэт Дмитрий Быков кажется интереснее поэта Булата Окуджавы. Вот когда он писал про Пастернака – то была биография. Биография, написанная журналистом. А теперь все наоборот. Поэт Быков пишет про барда Окуджаву. Сравнивает почему-то с Блоком. Окуджава, считает Быков, – реинкарнация Блока. Дескать, Блок признал Великую Октябрьскую социалистическую революцию 1917 года, а Окуджава – подавление Бунта 1993-го. Друзья от них отвернулись, жизнь кончилась, стихи тоже. От Блока и в самом деле отвернулись друзья, друзья Окуджавы с ним остались, они все почти были единомышленники. Да, теперь и сам Окуджава не поддержал бы себя 93-го, но то теперь. А вот Блок и сейчас был бы за Великую Октябрьскую социалистическую революцию 1917 года. Потому хотя бы, что лучшее им сделанное – поэма «Двенадцать». А вот Окуджава – певец Оттепели, предтеча Высоцкого. Кстати, не зря, думаю, у Быкова нет главы «Окуджава и Высоцкий». «Окуджава и Светлов» есть, «Окуджава и диссиденты» есть, даже «Окуджава и Галич» есть, а вот главы «Окуджава и Высоцкий» нет.

Я бы, честно, в отдельную главу выделил бы еще и Владимира Бушина, его статья об Окуджаве хотя и ругательная, но все равно – лучшая.

Теперь о Гражданской. И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной. Старая шутка, но и впрямь – были б однополчанами, сняли бы шлемы. А так – явно над каким-то белогвардейцем склонились. Хотя сам Булат Окуджава служил в Красной армии. Воевал, пусть и недолго.

Самое точное определение Окуджава дал сам себе – хожу я и песенку слушаю. Именно песенку, именно слушаю. Не сочиняю, не творю – не дай Бог! – только слушаю. Не таковы, совсем не таковы и Высоцкий, и Галич. «В творческой практике, в мировоззрении и стратегии Галича и Высоцкого ненависть к себе занимает ничуть не меньшее место, нежели ненависть к системе; для них в самом деле противоестественно себя беречь...» Говоря проще: Высоцкий и Галич бухали, Окуджава выпивал. Они, признаться, и стихи так писали: на разрыв, на убой в отличие от Окуджавы, который ходил и песенку слушал. Дмитрий Быков, на мой взгляд, гораздо ближе к Высоцкому и Галичу, нежели к Окуджаве. Быков – поэт и только потом прозаик, журналист и биограф. Окуджава – бард и только потом поэт, прозаик, сценарист.

По сути, есть только два писателя: Лев Толстой и Дмитрий Быков. Но «Войну и мир» или, скажем, «Анну Каренину» я не успеваю перечитывать, потому что Дмитрий Львович Быков успевает выпустить очередную книжку. Я ведь не шучу, он вкалывает как оглашенный. И – не хочу признаваться, но некуда деться – пишет-то он хорошо. Ошибки? Нелепости? Право, вы хоть одну биографию видели без ошибок и нелепостей? Быков создает собственный миф об Окуджаве? Разумеется. Он и не скрывает. Вы, товарищи, поглядите на выходные данные книги. Ага. Сначала там вообще-то идут два слова: «Дмитрий Быков» – и только потом другие два слова: «Булат Окуджава». Ну а про то, что Дмитрий Быков – лично мне, конечно – интереснее Окуджавы, я уже говорил.

Поэзия:

«Приходи в крематорий, спроси Иванова,
Ты добряк, я сожгу тебя даром, браток».
Я запомнил слова обещанья хмельного
И бегущий вдоль потного лба завиток.

Почтальоны приходят, но писем с Урала
Мне в Таганку не носят в суме на боку.
Если ты умерла или ждать перестала,
Разлюбила меня, — я пойду к должнику.

Я приду в крематорий, спущусь в кочегарку,
Где он дырья чинит на коленях штанов,
Подведу его к топке, пылающей жарко,
И шепну ему грустно: «Сожги, Иванов!»

Дмитрий Кедрин. Стихотворения. Поэмы. Москва: «Московский Рабочий», 1982.