Журнал Наш Современник №8 (2003)

Тонкая, трогательная человечность выделяет преподобного Серафима из всех православных святых суровой аскезы: вплоть до того, что он, словно добрый отец-батюшка, велит дивеевским монахиням держать под подушкой ломоть хлеба, который почитает верным средством от тоски и уныния. Дивеевский духовник строго отчитывает скуповатую монастырскую повариху, настаивая, что в святой обители никто не должен оставаться голоден, и прежде всего — христолюбивые странники, мятущиеся по Руси Божьим промыслом.

Безжалостный к себе, умерщвляющий плоть, каленым железом выжигав­ший собственные слабости, он безмерно, до самоотречения, жалостлив к другим — людям, лошадям, собакам, даже насекомым, ко всякой живой твари: ибо — “всякое дыхание да хвалит Господа!”

Но вездесущее зло настигает и в лесном скиту — на монаха нападают грабители, избивают его до полусмерти и, думая, что он мертв, в поисках денег переворачивают все в лесной избушке вверх дном, но находят там лишь несколько картофелин. После этого Серафим на всю жизнь остается согбенным, а злодеев из окрестных крестьян настигают кары небесные. “Мне отмщение и Аз воздам,” — как глаголет Господь.

Напротив, звери, в отличие от злых людей, не причиняют ему вреда. Они без боязни подходят и берут пищу из рук благодатного старца-отшельника: душа душе благовестит добротой, без которой свет Божий давно бы померк, а мир пожрал бы сам себя, как мифический змей — Уроборос. Живой живого да уразумеет.

О Земле Русской непрестанно молился Серафим-тайноведец, укрывшись от мирских тенет в лесном скиту на холме, который он прозвал Афоном.

Чудом остается в живых Серафим после нападения грабителей — Сама Богородица, представшая ему в видении на смертном одре, исцеляет его, к крайнему изумлению врачей, считавших, что он уже не жилец на свете. “Сей рода моего”, — объявляет своим святым спутникам Приснодева.

Особая тема — почитание Серафимом Богородицы. Преблагая Царица Небесная несет в себе все самое высокое и светлое в женском образе. Она — Мать и Она — Дева в одном лице. Богородица — целомудрие и жертвенная материнская любовь, обращенная к роду людскому. Она родила на свет Бога и сама больше, чем богиня. Серафим почитал Богородицу чувством неземным, он лелеял Ее великий образ в душе более, нежели даже святой образ матери в своей пажити, ведь мать он оставил навсегда, посвятив себя духовному подвигу, избрав удел не от мира сего.

И причина эта выше человеческого волеизъявления. Серафим изначально избран для служения Пречистой Деве, Которая богоматеринским всемогущим духом Своим опекает преподобного с малолетства. Он остается невредим — и когда ребенком оступился и упал с колокольни, да и впоследствии, ведь на протяжении всей долгой жизни благочестивого монаха неотступно терзают разнообразные недуги. “Возропщи на Бога”, — словно бы искушает его враг рода человеческого, как искушал прежде ветхозаветного Иова Многостра­дального. Но, как и Иов, Серафим остается тверд и силен духом. И сатана посрамлен.

Пустынножительство, столпничество (тысячу дней и ночей он молился, стоя на камне), безмолвие, затвор, сугубый пост, непрестанная “Иисусова молитва” — вот лишь краткий перечень монашеских подвигов отца Серафима. Слава о благочестивом старце широко разнеслась по Руси. Его святоотеческого совета ищут равно и сильные мира сего, и простые крестьяне. Великие князья и крепостные стремятся получить напутствие благодатного Серафима, важные государственные дела и поиски пропавшей со двора кормилицы-лошади — такие вопросы приходится решать прозорливому отшельнику, на котором, как на некоем средоточии, исчезает бездна, разделяющая сословия. “До Бога высоко, до царя далеко”, а Серафимушка — вот он, благословляет всех вином, сухариками да добрым вещим словом. До двух тысяч человек принимает он в своей келье по великим, двунадесятым праздникам. Ради служения страждущим по велению Богородицы он выходит из затвора, прерывая свое уединение.

Но не всякого принимает Серафим: он сторонится досужего любопытства, равно как и изобильного в мире многоликого зла. Богоданная прозорливость открывает ему тайники человеческих душ. Так, он отказывает в благословении заговорщикам-декабристам. Избегая праздных посетителей, экзальтированных барынек и господ, падких на все таинственное, он сполна несет духовные дары всем страждущим и малым мира сего. Наставление, утешение и пророчество — вот суть подвига православного старчества и поныне.