Журнал "Компьютерра" N747

Журнал Компьютерра Журнал "Компьютерра" N747 (Компьютерра — 747)

Темы как таковой опять нет. На обложку вынесена статья Берда Киви о результатах официальных и независимых расследований био-терактов с рассылкой сибирской язвы по почте в 2001 году в США. По традиции, все там оказалось не так просто, как кажется ФСБ. И, возможно, даже сложнее, чем кажется Киви. Или много проще.

Замечательное, на мой взгляд, исследование Александра Поддьякова о социальных аспектах "мультитачности", и о том, как дети 4-х лет переходят от споров к сотрудничеству.

Илья Щуров взял интервью у Збигнева Бранецкого (aka Gandalf) — бывшего лидера польского сообщества Mozilla, ныне работающего в Mozilla Corporation. Очень жизнерадостный человек с интересным взглядом на развитие веб-технологий и много информации о том, как устроена Mozilla.

Сергей Голубицкий ностальгирует по совхозам и колхозам, а Евгений Козловский переходит на гигабитное соединение в своей локальной сети, получая при этом прирост скорости в 1% или около того.

В "Советнике" — попытка ответить на вопрос о том, каким должен быть "школьный компьютер".

И много других умных слов! :)

Бумажная Компьютерра N31 (747)

Тема номера: Вам письмо

Выпускающий редактор: Владислав Бирюков

Дата выхода: 26 августа 2008 года

13-Я КОМНАТА: Разноголосица

Автор: Сергей Голубицкий

Фраза, вынесенная в эпиграф, была высказана в краткой переписке по поводу предыдущей колонки Сергея ("Кабы я был султан"), которая мне очень понравилась, несмотря на всю свою спорность. Я принял эту фразу как руководство к действию, немного поразмыслил — и приступил к "активному несогласию".

Попробую кратко напомнить посылки (хотя, конечно, такое сжатие текстовой информации не может происходить без потерь, и желательно все.таки прочитать ту "Голубятню"):Сергей критикует "политкорректный мультикультурализм" за то, что, декларируя наличие неких общечеловеческих ценностей, он (мультикультурализм) тем самым игнорирует фундаментальные различия в ценностных шкалах разных народов и разных цивилизаций и является "страусиной политикой", отрицающей реальное положение дел. В качестве альтернативы, предлагается четко разделить "свою" и "чужую" правду, после чего "спокойно, без истерик, без оскорблений и- боже упаси! — без мордобоя и кровопролития приступить к утверждению приоритета собственной правды во всех сферах, до которых доходят руки, — в политике, в культуре, в цивилизационной экспансии".

Собственно, я во многом согласен с исходным положением. Когда речь заходит об "общечеловеческих ценностях", мне вспоминается Вторая мировая война как явственный и очевидный контрпример. Могли ли мы называть хоть какие.то ценности тогда "общечеловеческими"? Вряд ли. А сейчас? Наверное, тоже нет.

И в целом я согласен с тем, что чрезмерная политкорректность, запрещающая нам обсуждать различия (порой фундаментальные) между людьми, в том числе связанные с их принадлежностью к социальным, этническим или иным группам, может быть очень вредной и, как иногда кажется, даже унизительной для разных народов и социальных групп.

Молчаливо отрицая наше различие и своеобразие, мы рискуем оказаться в абсолютно нежизнеспособном мире "средних людей", описанном Уильямом Тенном в рассказе "Нулевой потенциал" (напомню: в финале рассказа остановившееся в своем развитии человечество порабощается сильно эволюционировавшими домашними собаками).

Однако предложение "утверждать свой приоритет" во всех областях вызывает у меня не меньший протест — поскольку является, на мой взгляд, столь же экстремальной, а потому опасной позицией в спектре доступных нам жизненных подходов. Их объединяет одно слово — глухота. В любом споре, да и просто в обычном разговоре, сверхтолерантный человек не будет пытаться понять аргументы оппонента- он пропустит их мимо ушей, закрывшись и уйдя в мир своих убеждений. Агрессивный спорщик, размахивающий кулаками (возможно, лишь для жестикуляции — но кто знает?) и с пеной у рта доказывающий свою правоту, тоже вряд ли сможет услышать кого.то, кроме себя. И это — их общая проблема.

Мы должны найти баланс и пройти между Сциллой и Харибдой этих двух деструктивных моделей поведения. Если точнее — найти решение, находящееся вне прямой, соединяющей эти две порочные точки. А для этого- не только говорить, но и слышать. Не только продвигать свои ценности, но и пытаться понять, как можно жить с другими ценностями, с чем они связаны, откуда возникли и чем обоснованы. И наоборот — не только слепо воспринимать чужую культуру, но и перерабатывать ее, включать в свою.