Жуков

…Среди тех, кто в последние дни и часы перед войной находился непосредственно у границы, но с западной ее стороны, был немецкий генерал Г.Гудериан. „Тщательное наблюдение за русскими, — вспоминал он, — убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе крепости Бреста, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра они проводили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели. Перспективы сохранения момента внезапности были настолько велики, что возник вопрос, стоит ли при таких обстоятельствах проводить артиллерийскую подготовку в течение часа, как это предусматривалось приказом. Только из осторожности, чтобы избежать излишних потерь в результате неожиданных действий Русских в момент форсирования реки, я приказал провести артиллерийскую подготовку в течение установленного времени“.^[207]

21 июня Г. Димитров связался по телефону с Молотовым и передал ему предупреждение Чжоу Эньлая, полученное тем от Чан Кайши, о начале 22 июня войны Германии против СССР.

На исходе 21 июня Жукову позвонил начальник штаба Киевского Особого военного округа генерал М.А.Пуркаев, который сообщил о перебежчике, заявившем, что немецкие „войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнется утром 22 июня“. Жуков немедленно доложил об этом Сталину, который вызвал его к себе вместе с Тимошенко.

На этот раз Тимошенко и Жуков поехали в Кремль, взяв с собой проект директивы войскам и твердо договорившись любой ценой добиться разрешения о приведении войск в полную боевую готовность. Когда они, а вместе с ними Буденный, в 20 часов 50 минут вошли в кабинет Сталина, там находились Молотов, Ворошилов, Берия и Маленков. Сталин, выслушав генералов, подозрительно спросил: „А не подбросили ли нам этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт?“ Тимошенко уверенно ответил, что сведения, полученные от перебежчика, совпадают с другими многочисленными данными. На вопрос Сталина, что предлагается в сложившейся ситуации, Тимошенко сказал: „Необходимо немедленно дать директиву о приведении войск приграничных округов в полную боевую готовность и занятии ими оборонительных рубежей“.

Жуков начал читать текст заранее подготовленного проекта директивы, но Сталин неожиданно перебил: „Такую директиву сейчас давать преждевременно. Может, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение немецких частей может начаться с провокационных действий. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений“.

Жуков вышел в другую комнату и вместе с генералом Ватутиным быстро составил новую директиву войскам. Ознакомившись с ней, Сталин сделал несколько поправок и передал наркому обороны для подписи. Директива № 1 направлялась военным советам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского округов, копия — наркому Военно-Морского Флота. В ней говорилось, что в течение 22–23 июня возможно внезапное нападение немцев, которое может начаться с провокационных действий. „Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников“. Приказывалось:

„а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить“.^[208]

Передача этого документа в округа закончилась только в 00 часов 30 минут 22 июня».

Глава VII. Во мгле июньского рассвета

На рассвете 22 июня Сталина разбудил Жуков. Тот подошел к трубке довольно быстро, но после короткого доклада начальника Генштаба ответил не сразу, словно не мог поверить в то, что услышал. Наконец приказал Жукову вместе с Тимошенко ехать в Кремль.