Жуков

26 октября Жуков шлет, как особо важное, распоряжение военным советам армий: «Нами установлено, что некоторые передислоцирующиеся и уходящие части оставляют поля своих подсобных хозяйств необработанными, а сельскохозяйственный инвентарь берут с собой.

Между тем многие из этих подсобных хозяйств будут после ухода частей разделены между крестьянами в порядке земельной реформы или же переданы заводам.

Изъятие инвентаря может нанести ущерб севу и делу земельной реформы.

В связи с этим приказываю:

Вам обеспечить оставление передислоцирующимися или уходящими частями инвентарь бывших подсобных хозяйств и передачу этого инвентаря местным бургомистрам.

Если же подсобные хозяйства будут переданы новым воинским частям, то инвентарь передавать их представителям». [486]

Советской военной администрацией в Веймаре берутся под охрану объекты — архив, домик, дом-музей, связанные с жизнью и деятельностью Гёте, организуется безопасность кельи Мартина Лютера в Августинском монастыре города Эрфурта. [487]

В середине августа 1945 года в Карлсхорсте руководство Советской военной администрации в Германии провело совещание с начальниками управлений и отделов СВАТ. Как вспоминал бывший начальник управления СВА земли Тюрингия генерал Колесниченко, «в выступлении заместителя главноначальствующего СВАГ генерала армии В.Д.Соколовского был перечислен такой большой объем стоящих перед нами задач, что я еле поспевал записывать их, а записывать надо было, так как все они были очень важны и подлежали безусловному выполнению. В заключение главноначальствующий СВАГ Маршал Советского Союза Г.К.Жуков особо подчеркнул необходимость полной ликвидации нацистской идеологии, фашистских организаций, проявления в любом виде милитаризма, особенно в школах, университетах и спортивных организациях». [488]

Жуков стремился пресекать любые проявления недисциплинированности и грубого отношения к местному населению. В конце сентября 45-го года он направляет адресный приказ командирам и начальникам политотделов соединений:

«Поступил сигнал о возмутительных фактах мародерства, бесчинства, своевольства, допускаемых вашими подчиненными. На острове Рюген и в других местах районов дислокации отмечены факты изъятия у населения скота, лошадей и повозок, домашнего имущества, из квартир увозится мебель. В Штральзунде две баржи незаконно загружены домашним имуществом для отправки к новому месту.

Военные коменданты, препятствующие этим фактам произвола, подвергаются оскорблениям, угрозам расправы, и одного помощника коменданта связали и бросили в кювет.

Все это свидетельствует о том, что вы лично не хотите, видимо, поддерживать должный порядок в районе дислокации частей, не боритесь по-настоящему за честь и достоинство гвардейцев, лично потакаете этим бесчинствам и своевольствам.

Категорически предупреждаю лично вас, что, если не будут немедленно прекращены бесчинства и своевольства, вы будете отстранены от должности и сурово наказаны…» [489]

Через некоторое время военным советам армий и командующим родов войск направляется очередная секретная директива:

«Ваши меры борьбы с мародерством и самоуправством неудовлетворительны.

Бесчинства не прекращаются, порядку и дисциплине в войсках требуется более настойчивых и жестоких мер командования, особенно 2 УА, 47 А и 5 УА.

По дорогам передислоцирующиеся войска передвигаются вне строя, огромное количество рядовых, сержантов и офицеров на велосипедах, мотоциклах.

Командиры частей и соединений не желают, видимо, наводить должного порядка в своих частях, нарушают дисциплину строя на марше, не интересуются, откуда подчиненные приобретают велосипеды, мотоциклы и на какую надобность нарочные самовольно покидают строй…» [490]

В то время как Жуков занимался делами советской военной администрации, в Нюрнберге 20 ноября 1945 года начался судебный процесс над группой главных нацистских военных преступников. Во время процесса защитник Генерального штаба и Верховного командования вермахта адвокат доктор Ганс Латернзер направил ходатайство в Международный военный трибунал «об истребовании письменного показания, данного под присягой» от Жукова. Защита считала, что «маршал Жуков, как эксперт по военным вопросам, должен ответить» на ряд вопросов. Поставленные вопросы носили альтернативный характер и занимали несколько страниц. Суть формулировок выражена в пункте 7: «Может ли высший военачальник в военное время отказаться от выполнения отданного ему приказа, против которого он безуспешно возражал?» Далее в документе говорилось:

«Если защита в состоянии будет получить доказательство того, что и в Советской Армии военачальники также не имели возможности оказывать влияние на окончательные решения своего правительства и что вопросы внешней политики и другие необходимые в политическом и военном отношении мероприятия были полностью исключены из круга вопросов, подлежащих их личному рассмотрению, то это, по мнению защиты, окажет огромное влияние на правильность решения, вынесенного по поводу аналогичных действий немецкого командования.