Жрица Смерти [СИ]

Пристегнувшись, я только обратила внимание на Александра. Прислонившись к окну, он тихо сопел, со сложенными на груди руками.

На нём была черная рубашка с закатанными рукавами, которая была заправлена в классические, темно-синие брюки, с таким же ремнем. Несколько расстегнутых пуговиц, раскрывали обзор на ярко выраженные ключицы и серебряный кулон, сделанный в форме кленового листа, который он никогда не снимал. Как-то раз, он рассказал мне о нем.

Его носила мама и перед смертью, отдала его ему, и с десяти лет, он его носит, так и не снимая.

На левой руке у него часы, но в первую очередь, мое внимание всегда направлено на его правую руку, на которой татуировка, что полностью закрашивает кожу в черные и темно-синие цвета. Картинка странная и немного специфическая: черный змей, который полностью обвивает его руку, от него исходит темно-синий дым и несколько надписей на латыни. Я никогда не интересовалась переводом этих фраз, просто знала, что они со смыслом.

Я аккуратно прикоснулась к руке парня, из-за чего он, проснувшись, слегка вздрогнул. Алекс открыл глаза и увидел меня. На его лице тотчас появилась улыбка.

— Доброе утро, — промычал Александр и вцепился в руль.

— Оно не может быть добрым, если тебе в шесть утра звонит твой саркастичный начальник, — поджав губы, ответила я и отметила тот факт, что Алекс пристегнут.

— Согласен.

Он вставил ключ в зажигание, и мы тронулись.

— Он сказал, что ты был безумно рад тому, что нам передали дело, и его надо раскрыть сегодня же, так еще и успеть написать отчет.

— Эм-м. — протянул молодой человек и засмеялся.

— Что смешного?

— Когда он мне позвонил, я просто слушал и ничего не говорил, пытаясь снова заснуть и лишь периодически мыча в ответ. Единственное, что я услышал — это «Доброе утро! Двенадцать убитых! Морозов и Клюшкин — Идиоты! Идиоты! Идиоты! Работать! Сегодня! Кара!». В ответ на искаженный голос и мимические изображение я засмеялась, расслабляясь в сидении.

— Вау! Нет, у меня было мягче. Намного. Лишь малое упоминание о том, что я много сплю и не знаю, со скольких работает отдел, и что «мы» должны раскрыть дело, которое не могут раскрыть другие.

Алекс улыбнулся, а мне на душе стало невероятно тепло и радостно, словно лучи солнца попадали на лицо, мягко согревая и принимая в свои объятия. Мне он нравился так сильно и так долго, что я буквально теряла голову от любого его жеста. Кожа покрывалась мурашками, сердце стучало невыносимо быстро, а его стук был таким громким, что мне казалось, что не я одна его слышу. Мягкое покалывание и трепет чего-то живого заставляли воздух забиться где-то в горле и от этого кружилась голова.

Вчера я так ждала того самого признания, что была готова кричать о своих чувствах. А после в голову ударила гордость и принципы, и мне пришлось уйти домой, а там уже долго лежать в кровати, ворочаться и уснуть с мыслями о нем.

«Кретин, который чего-то боится, и идиотка с полным багажом чего-то ненужного. Поздравляю! Мы нашли друг друга. Но и это мы поймем не скоро, а точнее поймём и на этом всё!»

Когда мы только поднялись на нужный этаж, нас встретил Фадеев, и это было что-то невероятное.

— Дорогие друзья! — крикнул мужчина и несколько работников посмотрели на него в недоумении. Мужчина был в темно-синих, классических брюках и серой рубашке, с закатанными рукавами. В руках у него было два пластмассовых стакана с кофе. Приятный аромат ударил в нос, и желудок приятно заурчал.

— Сегодня невероятный день!

Я опустила брови, и мы с Алексом посмотрели друг на друга. — Сегодня наша Кара Маккаллоу не опоздала!

Эти несколько людей засмеялись, отворачиваясь к бумажным отчетам. Я саркастично закатила глаза и поджала губы.

— Очень смешно! И вообще, у меня сегодня выходной!

— Да-да! Хватит ворчать!

Николай Петрович протянул нам стаканчики.

— Всё. За работу!

Алекс придвинул свой стул к моему столу. Сгорбившись, мы смотрели в монитор, пытаясь найти хоть что-то общее во времени или в погибших девушках. В помещении было прохладно, ветер из распахнутого окна играл с жалюзи, откидывая их в разные стороны. Людей было не так уж и много (некоторые еще не пришли на работу) и поэтому мы могли себе позволить разговаривать в полный голос. Облокотившись на руку, я перевела взгляд на Алекса. Он был угрюм и сконцентрирован на работе.

— Я не знаю, что делать! — начал молодой человек и выпрямился на стуле.

— Девушки исчезают и мы находим их в разных частях города, но где логово этих ублюдков?

Я уже хотела сострить, но передумала, когда парень потрепал свои волосы и остановил свой взгляд на мне.

— Открой карту! — попросила я и мы внимательно всмотрелись в план города.

— Отметь все места, где были найдены девушки.

Круг явно сузился и нам нужно было всего-то проверить тринадцать заведений. Пустяки!

— Их логово — сто процентов что-то заброшенное.

— Да, это ясно. В отмеченном районе три заброшенных завода и один склад. Но хуже всего то, что мы не знаем, как выглядят эти преступники.