Жребий № 241

СВИДЕТЕЛЬСТВО

Сим имею честь свидетельствовать, что домашняя учительница, Кароля Васильевна ШМИЦ в продолжениие времени с 1-го октября 1899 года по 1-ое июля 1902 года, при отличном поведении действительно занималась обучением детей моих Ивана, Андриеты и Петра 6, 7 и 8-летнего возраста; исполняла свои обязанности совершенно добросовестно и находилась при детях на постоянном жительстве.

А. П. Мусси

1902 года Октября 14 дня

Французский гражданин Андрей Петрович Мусси

Преображенка, Генеральная ул.

Тов-во Шелковой Мануфактуры

подпись его руки удостоверяю Лефортовской части 2 уч.

Пристав И. Языков

Прадед, Вильгельм Францевич, был человеком состоятельным и принадлежал цеху немецких мастеров, призванных в текстильную промышленность Москвы для сообщения ей европейского уровня технологий и производственной культуры. Не требуя веры на слово, прежде чем предъявить дышащий на ладан документ, необходимо сделать маленькое отступление, поскольку к сообщаемому тексту нет возможности прикрепить сам документ, непосредственно и в подлиннике.

Вид документа, ткань, на которой он исполнен, средства исполнения, шрифт, почерк выразительны до чрезвычайности и блещут то красноречием, то выдающимся косноязычием.

Они — дети, дети своего времени, и этим сказано все!

Семейный архив сохранил «Анализ мочи», выданный «Аптекой д-ра Пеля» 14 ноября 1907 года. Какая бумага! Какое количество вензелей, медалей, причудливых украшений, фундаментальностью своей он превосходит даже «Выписи из метрических книг» того же времени, не говоря уже о более поздних свидетельствах о рождении, аттестатах зрелости, почетных листах и грамотах за «успехи в социалистическом соревновании». Сам вид «Анализа мочи» говорит об огромном воспитательном значении документа: если даже к вашей моче такое серьезное отношение, то как же ответственны вы должны быть за свои мысли, чувства, слова и поступки!

Полагаю, что несколько предъявляемых документов должны быть хотя бы кратко описаны.

Вот «Удостоверение», подтверждающее часть трудового стажа моего незабвенного прадеда.

Бумага желтая, хрупкая, уже потрескавшаяся, изначально полупрозрачная, поэтому прежде чем читать документ, надо четко сориентироваться, где лицевая сторона, где обратная. Документ занимает треть машинописной странички. Левую сторону почти полностью закрыл чернильный штамп «В.П.С.Т. Гучковского отделения ФАБ.-ЗАВ.-КОМА», остальная часть исполнена на пишущей машинке, страдающей акцентом на букву «А», что говорит о близости Москвы, и букву «Е», что просто говорит о ее изношенности.

В.П.С.Т.

Гучковское отделение

ФАБ.-ЗАВ.-КОМ.

Ивановская фабрика тонких сукон

Московского района

14 сентября 1925 г.

N 572

ст. Манихино

Печать

Всероссийский проф. союз текстильщиков

УдостовЕрЕниЕ

НАстоящЕЕ удостовЕрЕниЕ выдАно от ФАбкомА Октябрьской Суконной фАбрики грАждАнкЕ КАролинЕ ВАсильЕвнЕ КУРАЕВОЙ в том, что ЕЕ отЕц ВАсилий ФрАнцЕвич ШМТЦ рАботАл нА вышЕупомянутой ф-кЕ в кАчЕствЕ ткАцкого мАстЕрА с 1892 г. по 1913 год что и удостовЕряЕтся

ПрЕдсЕдАтЕль фАбкомА

НУЖДИН

СЕкрЕтАрь ЛЕБЕДЕВ

Служа мастером на Ивановской фабрике под Воскресенском, прадед, как и многие немцы-мастеровые, держал квартиру на Мясницкой, в самом центре Москвы. Лояльность по отношению к российским властям и невмешательство во внутренние, и без того чрезвычайно напряженные, дела Российской империи, не оградили старавшегося походить на императора Вильгельма усами и прической Вильгельма Францевича и добрейшую Агнессу Карловну, родителей моей немецкой бабушки, от соплеменников моего русского дедушки, давших первый бой немчуре в августе Четырнадцатого непосредственными погромами на улице Мясницкой, впоследствии переименованной в улицу Кирова. Прадед с прабабушкой под натиском беззаветных патриотов отступили на заранее подготовленные позиции на реке Истре, где предусмотрительным Вильгельмом Францевичем по выходе на пенсию был куплен дом знаменитой писательницы, автора бестселлера «Разоренное гнездо», за пять тысяч целковых.