Жорж - иномирец 3

— Мы с Археорисом и еще парочкой товарищей вначале пытались убедить его отказаться от своих взглядов, а когда поняли, что наши доводы только злят его и подталкивают к действию, дали бой.

— Прямо бой? — Глаза кошки разгорелись. — А как?

— Заморочили его отражениями настоящих миров, загоняли по копиям. Он, конечно, продвинутый иномирец, но против Археориса ему рано тягаться.

— А ты чего делал? — Спросил я.

— На подпевках. Отвлекал армию большого змея. Они там, в основном, не очень, бегали от меня, прятались, пытались отвлечь двойниками. Загоняли меня, конечно, но я все равно собрал их всех и упек в аномалию, в которой любая воображаемая картинка автоматически блокируется противоположной по смыслу. Короче, тюрьма для воображения. Археорис подсказал. А знаете, как из нее можно выбраться? — Змей не стал ждать ответа. — Не воображать совсем.

Змей пребывал в неприсущем ему состоянии торжества. Наверное, так себя чувствовали воины, вернувшиеся с победой. Событие для меня и Ляли показалось слишком несвойственным для Транзабара, место в котором насилие считается самым последним делом.

— А где теперь большой змей? — Спросил я Антоша.

— Археорис забрал его куда-то. Сказал, что есть мир, в котором год пролетает, как здесь день, и они там будут жить вдвоем до тех пор, пока Археорис не убедится, что змей больше не опасен.

— Святой человек. — Уважительно произнесла Ляля. — Это же сколько надо иметь терпения и великодушия, чтобы жить с человеком, который хотел тебя убить, а твое детище растоптать.

— Археорис не чета нам. — Согласился змей. — Он ушел намного дальше нас, и я даже подозреваю, что тот человек, которого мы видим своими глазами, только часть его натуры. Он уже немного там, — Антош указал дрожащим кончиком хвоста в потолок, — среди высших сущностей.

— Даже смешно тебе рассказывать о моей идее, после такого. — Я смутился от мысли рассказать змею про бродячий цирк.

— Да, ладно тебе, вываливай, пока я не отрубился. — Змей осоловело заморгал.

Я рассказал ему вкратце историю с цирком, случившуюся в моем городе и перевел это в проекцию с иномирцами. Змей долго после моего рассказа молчал, отчего я решил, что скорее дождусь, когда он уснет, чем поделится мнением.

— Я это вижу так, — наконец произнес Антош, — иномирец собирает людей из разных миров и показывает их публике, как в цирке уродов. Или же представляет их, как умных животных. Собака, умеющая считать до тысячи, медведь, играющий на скрипке и все в таком духе.

— Обезьянка на мотоцикле. — Добавил я свой вариант.

— Кошка за роялем. — Ляля не осталась в стороне.

— А я тогда кто? — Змей почесал хвостом затылок.

— А ты просто будешь строить зрителям глазки. — Я дружески почесал холодный черепок змея.

Он часто заморгал.

— Я спать. — Он слез со своего стула и направился в спальню.

— Вот это новости. — Призналась Ляля. — Никогда бы не подумала, что Транзабар не самое безопасное место в мирах.

— Я тоже. Наивные. Если посмотреть на вектор нашего развития, то мы движемся к тому, чтобы взять на себя ответственность за развитие других. Все эти мысли насчет отлавливания негодяев иномирцев пришли нам неспроста. Помнишь, как обрадовался Археорис, когда мы поделились с ним нашими планами заняться чем-нибудь полезным и как он умело направил нас в нужнее русло.

— Я только сейчас поняла, что тогда нас подтолкнули к этому. Не представляю себя женщиной-воином. Я такая домашняя. — Ляля посмотрела на свои руки, потом осмотрела себя в отражении стеклянной дверцы кухонного шкафа. — Лялечка и больше никто.

— А как же психологиня? — Напомнил я ей свежий случай.

— Так это я победила саму себя. Во мне жила такая же дура, как она. Считай, что это была битва с самой собой.

— А может это каждый раз битва с самим собой. Смотри какой наш Антош довольный пришел, как будто с праздника. И главное, совпадение такое подозрительное, что тот пресмыкающийся диктатор тоже был змеем.

— Вообще-то змеи всегда пресмыкающиеся. — Заметила кошка.

— Я это не к тому. Археорис будто специально позвал Антоша, чтобы показать ему, куда может завести стремление к совершенству. Ведь есть у нашего друга такая черта, он считает себя умнее нас с тобой, и это так, надо признать. Еще немного и он загордится, начнет презирать нас.

— Кто, Антош? Не могу себе представить его высокомерным. Его пагубные привычки поддерживают баланс самомнения. — Ляля потерла глаза. — Голова скоро лопнет от всяких предположений и идей. Я пошла спать.

— Я тоже. Завтра поговорим насчет цирка. Спокойной ночи.

Я шлепнул Лялю под спину и получил в ответ увесистый пинок под зад, после чего мы разошлись по разным спальням.

Глава 10

«Вий»

— Нам положен реабилитационный период после такого испытания. — Настаивал Глеб.