Жизни нет. Только боль.

Если бы та услышала, то наверняка запустила бы в меня чем-нибудь. Впрочем, новости действительно были сногсшибательными.

Этой ночью в заброшенном полгода назад подвальном баре были обнаружены четыре мертвых тела. Конечности жертв были оторваны, и место происшествия превратилось в озеро крови. Это случилось совсем недалеко, остановках в четырех от моего дома. Странно, репортер упомянул о том, что руки и ноги были не отсечены, а оторваны, но не уточнил, что это значило, а перешел к информации о личностях погибших.

Все четверо оказались старшеклассниками. Бездельники и уличные хулиганы из соседних кварталов. Похоже, они не брезговали и наркотиками, и человек, которого репортер расспрашивал о жертвах этой ночи, сердито сказал:

«Подонки заслужили смерть».

Поношение умерших вызывало раздражение, и я выключил телевизор. Взглянув на мою незнакомку, я заметил, что ее лицо опять исказила гримаса боли, а ладонь снова оказалась на животе. Она не съела ни кусочка. Опустив лицо так, что я не мог видеть выражения, она едва слышно пробормотала:

— …Никто не заслуживает смерти.

Ее дыхание снова участилось, девушка простонала:

— Почему?.. Ведь… рана зажила, так почему же?!

Вскочив, она бросилась к двери, не глядя по сторонам. Я попытался ее остановить, но она отшатнулась — кажется, она не хотела, чтобы я подходил близко.

— Постой! Успокойся немного.

— Все… все в порядке. Я так и знала… мне уже не вернуться.

Ее миловидное лицо исказилось от боли — и это выражение вдруг снова напомнило мне Шики — но она остановилась в дверях и низко поклонилась, прежде чем исчезнуть.

— Прощайте. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся.

Ее лицо было неподвижным и безжизненным, как у японской куклы, за исключением глаз.

В них кипели слезы.

Граница пустоты: Часть 03 04

Когда незнакомка исчезла, я отправился на работу. Точно подобрать название для того, чем занималась микроскопическая компания, куда я имел счастье трудоустроиться, было тяжело. Она специализировалась на изготовлении кукол, но большая часть заказов, которые мы выполняли, была связана с конструкторскими и архитектурно-дизайнерскими работами. Ее владелица и моя начальница, Аозаки Тоуко, была довольно экстравагантной женщиной лет тридцати, которая выкупила недостроенное и брошенное здание, чтобы устроить там свой офис. Впрочем, все это предприятие и выглядело скорее как продолжение ее хобби, чем обычный бизнес. Причины, которые привели к тому, что я устроился к ней на работу, были довольно сложными, но теперь все это превратилось в каждодневную часть жизни. Иногда я жаловался, но, скорее в шутку. На самом деле, я считал, что мне повезло. Ведь все проблемы, с которыми я здесь сталкивался, можно было отнести к категории решаемых — стоило только поднапрячься.

Лениво прокручивая в голове привычные мысли, я подошел к зданию. Оно было четырехэтажным, и весь четвертый этаж занимал офис. Расположенное в малолюдном промежутке между промзоной и жилыми кварталами здание не было слишком высоким, но оказывало странное, слегка подавляющее действие на стороннего наблюдателя, словно нависая над ним. Лифтов здесь не имелось, и я поднялся по лестнице.

Едва войдя в офис, я увидел необычного гостя. Среди привычного беспорядка хаотично и тесно расставленной разномастной мебели и разложенного на ней хлама к стене прислонилась девушка в темном кимоно, украшенном силуэтами рыбок. Она повернула голову, уколов меня острым взглядом черных глаз.

— Шики? Откуда ты взялась в таком месте?

— Извини, конечно, за «такое место». Но ты его сам выбрал, Кокуто. И теперь это твое рабочее место.

Отпустившая эту язвительную реплику Тоуко-сан, сидевшая за столом у окна, за спиной Шики, выглядела как всегда: черные брюки и белая блузка без претензий, неизменная сигарета во рту, сережка в одном ухе — оранжевая, конечно. Не знаю почему, но она всегда дополняла свой имидж каким-нибудь броским оранжевым элементом.

— Рановато ты сегодня. Я же говорила, что с утра работы не будет. Мог бы поспать, как следует, и появиться около полудня.

— На это я пойти не могу.

Еще бы. Мой кошелек не позволит таких вольностей. Довольно неудобно, когда в нем нет ничего, кроме проездного на электричку и телефонной карточки.

— Кстати, а зачем здесь Шики?

— Я ее позвала. Есть одно дело.

Шики не прокомментировала ее слова и лишь сонно потерла глаза. Снова бродила ночью?.. Прошел всего месяц с того момента, как она вышла из комы, и мы все еще ощущали чувство странной неловкости, разговаривая друг с другом. Поскольку Шики явно не собиралась отвечать, я устроился за своим столом. Раз работать было не с чем, я решил завести разговор, благо долго искать тему не требовалось.

— Тоуко-сан, вы смотрели утренние новости?

— Ты про Широкий мост? Мы же живем в Японии и такие огромные мосты нам ни к чему, если хочешь знать мое мнение.