Подобное этому рассказывает и Каплер из Суринама, хотя он уже делает некоторое ограничение по отношению к нападениям на людей. Он говорит о караибских рыбах: «Это самые опасные хищные рыбы южноамериканских рек: они питаются по большей части рыбами, но откусывают черепахам, а также уткам и другим водяным птицам ноги или вырывают куски из их тела и становятся опасными даже купающимся людям, если они не остаются все время в движении, и вообще очень дерзки. Жена одного миссионера рассказывала мне, что, когда она мыла свою маленькую собаку на лестнице, ведущей в реку Суринам, и животное свесило хвост в реку, пиранья вдруг откусила ему хвост». Из другого рассказа Каплера видно, что караибские рыбы встречаются не везде и не во всякое время, а, напротив, могут появляться временами. Каплер продолжает: «Я долго держал на Альбине мускусных уток, которые находили в реке обильную пищу в виде крабов и других живущих в воде животных, как вдруг появились пираньи, и теперь не проходило дня без того, чтобы у птиц не были откушены ноги или разодрано брюхо, так что я скоро был вынужден прекратить разведение этих птиц, которое было так выгодно». Подобно Каплеру, и осторожный в своих рассказах Сакс ограничивает в известном смысле свои слова относительно опасности от караибских рыб. Он пишет: «Сила их зубной системы, устроенной в виде острой пилы, превосходит всякое представление; палка из твердого дерева толщиной в палец, которую я протянул раз одному уже выбившемуся из сил экземпляру пираньи, была прокушена в одно мгновение; даже толстые стальные удильные крючки не могут противостоять их зубам. Правда, многочисленность и опасность этих рыб изображены в некоторых описаниях путешествий слишком страшными красками, однако факт, что каждый туземец, занимающийся рыбной ловлей, может показать у себя на теле рубцы от их укусов. Счастлив тот, кто в таких случаях находится достаточно близко от берега, чтобы быть в состоянии быстро спастись! Смешавшаяся с водой кровь тотчас привлекает большую стаю этих рыб, которые в невероятно короткое время производят самые страшные повреждения. Люди или животные, которые, переходя реку, подвергаются нападению караибских рыб, находясь еще на большом расстоянии от берега, могут считаться погибшими, и их нельзя спасти, так как, даже если полученные ими повреждения не смертельны, потеря крови мешает им плыть; однако подобные случаи не часты. Несмотря на эту опасность, через многие реки, относительно которых достоверно известно, что они кишат этими рыбами, постоянно переходят; в них устраиваются даже большие рыбные ловли, причем значительное число людей за ничтожное вознаграждение работают в течение нескольких дней голыми в воде».
Из всех этих рассказов выясняется, что если пираньи и не всегда и везде тотчас нападают на людей и животных, входящих в воду, то их все же должно бояться, и что есть достаточное основание быть осторожным в тех местах, где они водятся. «Если подумать, как многочисленны эти рыбы, — говорит Гумбольдт, — взглянуть на их треугольные остроконечные зубы и их широкий рот, то не покажется удивительным, что жители берегов Апуре и Ориноко чрезвычайно боятся их, что нигде, где водятся эти рыбы, не смеют купаться и что их должно считать одним из величайших бедствий этих местностей».
По сравнению с вредом, который могут причинять пираньи, польза, извлекаемая из них человеком, не заслуживает упоминания. Мясо их, правда, едят, однако, по словам Каплера, оно очень костляво, сухо и дурно[98].
Некоторые индейские племена, как рассказывали Гумбольдту, пользуются оригинальным образом чрезвычайной прожорливостью этих рыб. Исследователь этот говорит о погребальных пещерах, наполненных костями, и продолжает следующим образом: «Обычай тщательно отделять мясо от костей, который господствовал в древности у массагетов, сохранился у некоторых племен по Ориноко. Утверждают даже, и это совершенно вероятно, что гуараоны клали трупы в сетях в воду, где затем маленькие караибские рыбы за несколько дней съедали мясо и приготовляли скелет».
Электрический угорь (