Жизнь животных. Рыбы и амфибии

Прожорливость этой лягушки хорошо известна всякому живущему поблизости сельчанину. Главную пищу ее составляют насекомые, наземные и пресноводные улитки; однако она отнюдь не довольствуется такой добычей, а хищнически бросается на все живое, завладеть которым считает себя в силе. Что у наших лягушек выражается только в попытках, то ею совершается на деле: она жадно ловит мелкую рыбешку, хватает снизу плывущего утенка, утаскивает его в глубину, топит и проглатывает; ловким прыжком она завладевает неосторожно приблизившимся к берегу цыпленком и, прежде чем на помощь к нему со взъерошенными перьями подоспеет наседка, утаскивает его таким же образом в укромное место на дно. Дюмериль нашел в желудках 5 или 6 осмотренных им лягушек остатки всевозможных насекомых, улиток, моллюсков, остатки и остовы рыб, а также и кости птиц; Харлан рассказывает, как он убил одну лягушку-быка в тот момент, когда последняя хотела проглотить пойманную ею змею. Фермеры положительно утверждают, что эти лягушки гораздо усерднее преследуют молодых птенцов водяных птиц, нежели норки и их родичи. Такая прожорливость часто ведет ее к гибели: она бросается на ловко наживленный крючок с такой же жадностью, как и на цыпленка, и легко попадает в руки своего противника, для которого является желанной добычей, так как он из нее готовит прекрасное блюдо^[393]. Она ловится не только на крючок, но также в сеть, в падающие ловушки и даже убивается дробью, так как лягушка, весящая около 300 г, уже стоит выстрела, хотя на кушанье идут только ее толстые ляжки. Кроме того, ее с успехом преследуют более крупные хищные звери, в особенности же рыбы, по-видимому, такие же большие охотницы до ее вкусного мяса, как и наши гастрономы. По Одюбону, для ловли акул нет лучше наживки, чем лягушка-бык.

В новейшее время живые лягушки этого рода нередко попадают в Европу и здесь живут в террариумах некоторых любителей. Я сам не раз держал их и мог долгое время наблюдать за ними, но всегда находил, что в существенных чертах они вовсе не отличаются от наших прудовых лягушек. Соответственно своей величине они требуют больше корма, оказываются еще более прожорливыми, глотают более крупные куски, но во всем остальном — своей позой, манерами, повадками и привычками — сходны с нашими лягушками. Особенного ухода они не требуют, им нужно только вдоволь корма и воды, чтобы иметь возможность во всякое время освежать свою кожу. Кормя их прудовыми и травяными лягушками, живыми рыбами и маленькими птичками, которых они проглатывают с такой же жадностью, их можно даже в полном смысле откормить, так как они, пока стоит хорошая погода, редко отказываются от предлагаемой им добычи. В наших краях они ужились бы без труда, если бы это сколько-нибудь было полезно. По Фишеру, лягушка-бык достойна внимания своей приучаемостью и при соответствующем уходе, конечно, будет размножаться, тем более что оба пола приступают к этому даже в темных ящиках^[394].

Семейство веслоноги, или летающие лягушки (Rhacophoridae)

«Одно из самых редких и интересных земноводных животных, — рассказывает Уоллес, — которое я нашел в Борнео, была большая древесная лягушка, принесенная мне одним работником-китайцем. Он рассказывал, что видел, как лягушка, словно плывя, слетела в косом направлении с высокого дерева. При ближайшем исследовании животного я нашел, что очень крупные пальцы его задних лап затянуты перепонкой до самых наружных концов, так что, будучи растопыренными, они представляли собой площадь, превышающую площадь тела. Пальцы передних лап были точно так же соединены перепонкой, и наконец тело могло значительно надуваться. Спина и конечности имели блестящую темно-зеленую окраску, ноги имели темные поперечные полосы, низ тела и внутренний палец были желтые, плавательные перепонки заштрихованы желтыми и черными полосками. Длина тела равнялась приблизительно 19 см, тогда как площадь совершенно растопыренной перепонки каждой из задних ног равнялась 28, а всех плавательных перепонок, вместе взятых, — 81 см^2[395]. Так как концы пальцев задних ног имели особенные прицепные подушечки, помогавшие животному удерживаться и доказывавшие его принадлежность к древесным лягушкам, то не совсем верится, чтобы эти обширные перепонки задних лап служили только для плавания, и рассказ китайца о том, что эта лягушка слетела с дерева, приобретает известную вероятность. С тех пор это не раз подтверждалось другими европейскими путешественниками.

Насколько я знаю, это первый пример летающей лягушки, заслуживающий внимания, так как он показывает, что изменение в организации пальцев, которые уже могли приспособляться к плаванию и к лазанию, может идти далее и дает возможность некоторым видам земноводных переноситься по воздуху, подобно летягам или летающим ящерицам».