Жизнь животных. Рыбы и амфибии

Утверждение, что меч-рыба нападает также на китов, несколько раз подтверждалось. Но все же нужно с осмотрительностью принимать данные наблюдателя Крауа, одного английского морехода, так как очень вероятно, что он говорит не о меч-рыбе, а о единороге. «Однажды утром, — рассказывает Крауа, — во время штиля, захватившего наш корабль вблизи Гебридских островов, собрался весь экипаж смотреть битву между акулами вместе с несколькими меченосами с одной стороны и гигантским китом с другой. Дело было в самом разгаре лета, погода была ясная, и кит был вблизи корабля; таким образом, мы имели наилучший случай для наблюдения. Как только спина кита показалась над водой, акулы выпрыгнули на несколько метров из воды, со страшной силой бросились на предмет их ненависти и наносили ему сильные удары своими длинными хвостами; удары были такой силы, что производили звук, как будто в некотором отдалении стреляли из орудий. Меченосы, в свою очередь, нападали на несчастного кита сзади, окружив его со всех сторон и всюду поранив, так что бедное животное не имело возможности спастись. Когда мы потеряли его из виду, то вода была кругом покрыта кровью, а пытка еще продолжалась. Мы не сомневались в безусловной гибели кита». Хотя, конечно, при этом и подобных ему наблюдениях возможна ошибка, тем не менее нельзя оспаривать возможность или даже вероятность того, что иногда меч-рыба нападает на гигантских морских млекопитающих животных и вымещает на них свою ярость. Почему, в самом деле, столь хорошо вооруженная рыба, которая при необъяснимых порывах гнева нападает не только на суда своих преследователей, но и на спокойно идущие своей дорогой корабли, не может иногда напасть на громадного кита? Эти данные подкрепляются лучше, чем рассказами Крауа и других мореходов, наблюдениями старого и опытного морского офицера. Барон Лагонтан в течение двух часов наблюдал с палубы своего фрегата, как вблизи один меченос нападал на кита, тщетно нырявшего в воду. Когда кит выходил на поверхность, чтобы дышать, тотчас появлялся возле него меченос «и выпрыгивал из воды, чтобы таким способом вонзить свой меч в тело кита». Так как Лагонтан говорит не о массовой борьбе, происходившей вдали, что могло бы затруднить наблюдение, а о единоборстве двух животных, борьбе, происходившей вблизи, то его простой и безыскусный рассказ заслуживает полного доверия. Нужно упомянуть как о достоверном факте, что меч-рыба нападала и на других крупных животных, не служащих ей пищей, и прокалывала их. Так, Даниель рассказывает, что в реке Северн, недалеко от Ворчестера, меченос проколол купающегося человека и сам был пойман.

Конечно, несчастья, произведенные меченосами, должны быть более часты, чем принято думать, так как большинство несчастных случаев остаются неизвестными. Многие путешественники едва ли имеют понятие об образе жизни этих воинственных животных или же не обращали на него внимания. Об акулах каждый пересказывает всевозможные ужасы, хотя очень трудно быть очевидцами или же найти фактические примеры этого. «Меч-рыба, — так повествует Уайт Джиль из Южного океана, — наводит панику на наших рыбаков. Я узнал о многочисленных несчастных случаях, причиненных молодыми меченосами. В одном случае у туземца меченос проколол ладонь; рана была круглая. Нападающая рыба вынула свой меч и продолжала безнаказанно свой путь. В другой раз пришел поздно вечером туземец с просьбой дать арники для молодого человека, пораненного крупным меченосом. Меченос, спешивший за мчавшимися рыбами, в пылу попал в большую лодку, в которой сидел этот юноша. Обе стенки лодки были пробиты меченосом, и так как колено юноши приходилось как раз по линии удара, то меченос проткнул и его недалеко от сочленения. Меч имел в длину, по крайней мере, два фута. Несколько секунд бедный парень был без чувств вследствие боли и потери крови; он и по сию пору хромает. В двух других случаях была проколота седалищная кость, причем бедренная артерия почти совершенно разорвана. Оба раненых наконец совершенно выздоровели. Самый печальный случай произошел с девушкой, пораненной этой страшной рыбой в бедро, — едва-едва она избежала смерти: страшная рана закрылась только после месячного заботливого лечения».