Жизнь замечательных людей: Повести и рассказы

Как известно, хозяева Третьего рейха живо интересовались трансцендентальным и по простоте пытались использовать его в дипломатической практике, военных целях, государственном строительстве и прочих темных своих делах. А то, разумеется, показалось бы подозрительно-невероятным, что в двух шагах от Москвы, в трехэтажном особняке, скрывающемся за деревьями, несколько положительных мужиков садятся за одноногий столик и начинают вызывать дух генерал-фельдмаршала Мольтке, а тот через некоторое время откликается на призыв. И вот уже сложнейший агрегат, замаскированный под обыкновенное чайное блюдце, выводит готические письмена: «Die Konstellation der Gestirne begunstigt Operationen der feindlichen Cavallerie im Hinterland».

Вернувшись в зал заседаний, полковник Корсаков-Левенталь сказал:

– Генерал-фельдмаршал Хельмут Карл Мольтке Старший сообщает, что расположение звезд благоприятствует операциям конницы по тылам.

– Гм! Что бы такоe могла эта абракадабра обозначать?!

– Скорее всего, немец нас предупреждает: прежде чем приступить к осуществлению мадагаскарской инициативы, необходимо обеспечить собственные тылы.

– А именно развернуть широкую пропагандистскую кампанию под лозунгом «Бабы еще нарожают», чтобы народ загодя смирился с чудовищными потерями, на которые обречен наш воинский контингент.

– Кроме того, нужно заключить негласный союз с коммунистами, альянсом промышленников и фракцией «За воссоединение города и cела».

– Эту миссию пускай тоже на себя возьмет Корсаков-Левенталь. Как он у нас специалист по сверхъестественному, то пусть продемонстрирует свое профессиональное волшебство.

– Напомню, что в прошлый раз полковник провалился по всем статьям.

– В прошлый раз, это когда?

– Когда стоял вопрос о государственном суверенитете еврейской автономной области и перенесении столицы в новый Биробиджан.

– Вообще евреев пора прижимать к ногтю!

– Позвольте: здесь cобрались государственные мужи или антисемиты и прочая сволота?!

– «Прочая сволота» – это вы про кого?

– Да про тебя, черносотенец, чтоб ты сдох!

Неудивительно, что вследствие этой декларации за левой дверью разгорается нешуточный скандал: в ход идут взаимные упреки, обидные определения, и, наконец, дело доходит до канцелярских принадлежностей, которые начинают порхать в воздухе с разной скоростью, как летучие мыши, бабочки и шмели.

Тем временем за дверью направо тоже занимается скандал, но тут почти сразу переходят к рукопашной и тузят друг друга, невзирая на должности и чины. Один Николай Ильин взобрался на стол, молитвенно сложил руки и по-прежнему говорит:

– Хоть убейте, не понимаю: почему так сложилось, что чем возвышенней социально-экономическая задача, тем больше она возбуждает ожесточения и борьбы?! Видимо, в следующем номере «Искры» придется поднять этот больной вопрос...

Вдруг отворяется дверь и на пороге вырастает громадный Иван Лукич. Он строгим взглядом обводит зал, и битва замирает, как в скоропостижном параличе.

– Вам что было сказано? – вопрошает он. – Заниматься трудотерапией, клеить коробочки для лекарств. А вы опять принялись за свое! Вот я доложу Семену Семеновичу про ваши художества, и он вам пропишет добавочный инсулин!..

Эта угроза производит магическое действие: скандалисты бледнеют, молча рассаживаются по местам и через минуту уже покорно клеят коробочки для лекарств.

ДЕРЕВНЯ КАК МОДЕЛЬ МИРА

На берегу речки Махорки, такой прозрачной, что иной раз увидишь, как по дну ее бродят раки, стоит деревня в сорок четыре двора, которая называется – Новый Быт. Происхождение этого оригинального имени нарицательного таково: прежде деревня называлась Хорошилово, но в коллективизацию, именно в тридцать первом году, когда здешние крестьяне битых два месяца выдумывали название для колхоза (в конце концов остановились на «Веселых бережках»), заодно решили переименовать родную деревню, отчего географию нашего района и украсил этот причудливый топоним. Вообще удивительна наша страсть ко всякого рода внешним переменам, тогда как по существу у нас не меняется ничего.

Дворы в Новом Быте компонуются манерно, под стать названию, не так, как обыкновенно – в улицу, а группами и несколько на отшибе, из-за чего деревня представляет собой путаную сеть проулков, закоулков, пустырей, огородов и тупиков. Да еще восточной околицей тут служит кладбище, заросшее подлеском, да стоит чуть ли не посредине деревни молодая осиновая роща, которая, впрочем, органично вписывается в ансамбль, равно как покосившаяся водонапорная башня, заброшенный коровник и гигантское колесо. Касательно этого колеса: диаметр его больше двух метров, никто не запомнит, откуда оно взялось, и валяется сей феномен на самом видном месте – там, где сходятся проселок, ведущий к центральной усадьбе, основная группа дворов, огород бабки Тимохиной и пустырь. До центральной усадьбы далеко, до ближайшего жилья километров пять, и в хороший день можно невооруженным глазом видеть деревню, населенную высланными ингерманландцами, которая называется Эстонские Хутора.