Жизнь замечательных людей

– А вы, Алексей, были когда-нибудь в изумлении?

Стаханов откашлялся и растерянно стал себя осматривать: свитер, брюки, туфли – всё вроде чистое, ничего не торчит.

– А как же, Марь Иванна. Вот, не далее, как в прошлую субботу, прогуливаюсь я, знаете ли, в Александровском саду, и вдруг вижу на скамейке лежит зажигалка и десятирублёвая монетка рядом. Я так изумился, что аж руки вскинул! Ещё бы не изумиться – зажигалка-то оказалась рабочая! Да и десять рублей – оно завсегда приятно найти! Изумительно! – Алексей по-монашески сложил на груди руки, смиренно закатил глаза к потолку и похлопал бровями.

– Да ну вас, Алексей, вечно вы всё опошлите. Я же серьёзно… – изобразила обиду Марь Иванна и высоко подняв голову зацокала по коридору.

«А чего это я, собственно, теряюсь? – подумал Алексей и направился к сисадмину».

– Я бы хотел изменить свой адресок и фамилию в адресной книге, – обезоруживающе улыбнулся Алексей.

– Для Вас, Алексей Григорьевич, всё что угодно! – выпрямился по стойке «смирно» сисадмин, – как именно желаете изменить?

– Можно мою фамилию прописать с тремя буквами «Х». Чтобы было «СтаХХХанов». Три икса… Понимаете? Мне кажется, я заслуживаю. И в электронном адресе тоже тройное «hhh».

– Ха-ха-ха! – рассмеялся сисадмин, – понимаю. Типа – раз начальство не повышает, так я повышу себя сам! Ловко вы придумали! Думаю, ничего страшного не произойдёт. Они если и заметят, то только посмеются, а может быть и на ус намотают. Да ради бога! Для Вас, Алексей Григорьевич, – что угодно! Сказано – сделано. Вот, готово дело! – внёс он исправления, – наслаждайтесь величием!

Алексей остановился у своего подъезда и в нерешительности замер: огоньки на домофоне не горели. Такое уже было на прошлой неделе. Он потрогал дверь, и она легко поддалась – нет тока! – Сцуко! Второй раз за месяц! И в соседних домах – та же картина – нигде не горит свет, хотя ещё и рано… Просто стукают двери без всяких звуковых сигналов. Да! – И самое главное – на двери подъезда был пришпандорен скотчем лист бумаги, на котором красовалось выведенное чёрным маркером небрежное «УВЫ» с многоточием в конце. Что-то зачастили с авариями! Начитанные нынче пошли господа электрики: ласково и весьма лаконично выражаются. Не успели что ли на принтере напечатать? – И тут – Ба-бах! «А что мне делать вечером… Да не только мне – и коту? Ему-то хорошо: он всё и так в темноте видит, а мне что: ужинать при свечах? Ну, сортир при свечах – это, конечно, завораживающе и романтично. Даже, я бы сказал, – есть в этом некий шарм и элемент таинственности… А чтение при свечах? – Да это вообще способствует моментальному взрыву гениальности и росту мудрости! Нужно во всём искать плюсы. Но как-то противно, согласитесь?».

Алексей устало разделся, приласкал кота и поставил чайник на газ. «Хорошо хоть газ не отключили! Бедные немцы! Хотя, чего их жалеть – немцы они и есть немцы – изначально ущербные существа, которые много о себе… Стоп! Это неправильно. А чего неправильно-то? Так, собственно, оно и есть! Мелюзга! Бу-бу-бу! И премьер у них – лысый и мнения своего не имеет… Вот была у них Меркель: барышня не эффектная, с точки зрения красоты, но весьма рассудительная… Ладно, что с них взять – они всего лишь немцы. Европейцы, по сути, люди-то подневольные, пришибленные, можно сказать… Будем снисходительны к нашим братьям меньшим». Он побродил по квартире, полистал книги пока было светло. Ничего не хотелось! Поговорил с котом «за жизнь» и решил грохнуться спать – утро вечера мудренее.

А утром всё заработало! Алексей включил телевизор, полистал было новости, удручённо почесал подбородок – и всё выключил! Наскоро позавтракал, поговорил с котом и стал собираться на улицу. – Естественно, в чёрном плаще!

На двери подъезда уже была приклеена официальная информация, датированная задним числом. Как-никак, а перед жильцами-то надо как-то оправдываться. «А, всё-таки, хорошо, что я три икса придумал. Назад пути нет! Будем следовать тем же курсом. Урра!».