Жизнь замечательных детей

Капитан выдержал паузу и спокойно ответил:

— Мужчину отравили. Ты была свидетельницей убийства.

Я опешила.

— Как? Кто? Зачем?

Супроткин откинулся на спинку стула и сладко потянулся.

— Вообще-то тебе этого знать не положено…

Тут Руслан наткнулся на мой требовательный взгляд и скучным голосом забубнил:

— Результаты судебно-медицинской экспертизы показали, что Котик Лев Витальевич умер в результате отравления…

Тут Руслан произнес длинное химическое название, из которого мне удалось запомнить только «гидрохлорид натрия» — и то, боюсь, я что-то путаю.

— Что это?

— Это препарат, который продается почти в каждой аптеке. Его выписывают людям с серьезными нарушениями сердечной деятельности. Если лекарство примет здоровый человек, то он рискует умереть от сердечного приступа. Сначала возникает затруднение дыхания, удушье, боль под грудиной, ну а потом уже остановка сердца. Большие дозы в сочетании с алкоголем усиливают эффект. Поэтому неудивительно, что Лев умер так быстро.

— Как называется лекарство?

— Этого я тебе не скажу, — ухмыльнулся капитан. — Вдруг ты захочешь отравить свою соседку или начальника?

— Ну ладно, Котика отравили. Но Аида-то тут при чем?

— А при том, что она — главная подозреваемая. Твои показания подтверждают слова всех, кто сидел за столом: у Аиды была возможность подсыпать яд в бокал мужчины.

И пока я изумленно переваривала эту информацию, Руслан успел распечатать мои показания на принтере и подсунуть мне бумаги.

— Напиши «с моих слов записано верно» и распишись здесь. Ладно, сегодня ты мне больше не нужна, можешь идти. На всякий случай оставь свой контактный телефон, ты ведь сейчас живешь у кумы? Может быть, мне понадобится кое-что уточнить. Но это вряд ли. Я собираюсь опросить еще нескольких свидетелей и закрыть дело. Это очень редко случается, чтобы предумышленное убийство было раскрыто за сутки. Думаю, наш отдел ждет хорошая премия.

Нет, подождите. Как же я могу так просто уйти? Мою бывшую одноклассницу обвиняют в убийстве, а я должна молчать? Тем более когда обвинения настолько смехотворны?!

Мало ли у кого была возможность подсыпать яд! Если разобраться, каждый из нашей компании мог это сделать. Вот я, например, тоже оставалась в одиночестве за столом. Но разве из этого следует, что я убила Котика? Что за чушь?!

Все это я без обиняков и высказала Руслану. Вернее, прокричала ему в лицо. Да так громко, что в кабинет заглянул какой-то человек в форме и спросил:

— Помощь нужна, капитан?

— Все нормально, сержант, — ответил Супроткин, — просто свидетельница немного нервничает.

Сержант окинул меня подозрительным взглядом и скрылся в коридоре.

— На, выпей водички, успокойся. — Руслан придвинул ко мне графин с водой.

— Не хочу я воды! — продолжала я бушевать. — И как я могу быть спокойна, если ты собираешься посадить в тюрьму невиновного человека? Да еще премию рассчитываешь за это получить!

Супроткин вздохнул, с видом великомученика налил в стакан воды, залпом его осушил и сказал:

— Вообще-то ты не прокурор, и я не обязан перед тобой отчитываться. Но можешь мне поверить, что следствие располагает достаточными основаниями считать Макееву основной подозреваемой.

— И какими же, если не секрет?

Капитан обозлился:

— Секрет. Если ты в курсе, существует такое понятие — тайна следствия. Приходи на суд над Макеевой, там все и узнаешь.

Мне словно вожжа под хвост попала.

— Я никуда отсюда не уйду, пока ты мне не расскажешь! Это я уговорила Аиду участвовать в представлении, я привела ее в ресторан, значит, я в равной степени виновна в том, что произошло. Так что можешь арестовать и меня. Давай выписывай ордер на мой арест, если совести совсем не осталось! Пусть четверо детей умрут от голода и холода, пусть! Зато твой отдел получит премию. И вы с еще большим энтузиазмом будете отлавливать на улице невинных граждан и бросать их в тюрьму!

Руслан посмотрел мне в глаза, понял, что у меня временное помешательство, и решил, что благоразумнее не спорить.

— Аида Макеева сама рассказала, что у нее были основания ненавидеть Льва Котика.

— Она что, призналась в убийстве? — ахнула я.

— Не совсем. Дело в том, что когда-то Лев был ее мужем…

От изумления я мигом растеряла весь свой боевой пыл. Ну надо же, какое невероятное совпадение! Я поразилась, до какой степени Аидка скрытная: даже мне не сказала, что собирается помогать совершенно незнакомой девушке очаровать своего бывшего супруга. Впрочем, они со Львом оба хороши: мужчина при виде нее даже бровью не повел. Хотя Макеева все-таки не удержалась и кольнула его: теперь-то я понимаю, что ее тост про любовь и верность был полон горьких намеков…

Я поймала на себе насмешливый взгляд Руслана и снова ринулась в бой:

— И что? По-твоему, это естественно — травить бывшего благоверного?

Руслан усмехнулся:

— Ну, все зависит от того, при каких обстоятельствах вы расстались.

Глава 10

Идеальный день в жизни женщины: она, стройная и красивая, едет на белом «мерседесе», а навстречу ей топает бывший муж, который обрюзг, постарел и собирает пустые бутылки.