Жизнь за любовь

У Марка окаменело лицо и потух взор обсидиановых глаз. Он повернулся и вышел. Энни поспешно подбежала к двери, чтобы закрыть ее за ним, и принялась придвигать к порогу мебель — два кресла и поверх них еще маленький столик. Конечно же, этот заслон не смог бы надолго задержать Марка, но давал ей какое-то время, чтобы отдалить миг его появления или хотя бы предупредить Энни о его вторжении.

— Через пару часов я вернусь, — послышался голос Марка.

От неожиданности Энни даже подскочила. Так он подслушивал за дверью! Он знал, что она придвинула к порогу мебель. Ну и пусть, решительно подумала девушка, направляясь к маленькому чемоданчику, чтобы взять кое-что и переодеться на ночь. Выложила на край кровати длинную, вышитую кружевами ночную рубашку из белого шелка в викторианском стиле, достала стеганый халатик и направилась в ванную умыться. Распустила и тщательно расчесала волосы, недовольно взглянула на свое отражение в зеркале, придя в ужас от багрового цвета лица, от лихорадочного блеска в глазах…

Она поняла, что выглядит сейчас как-то поиному. Она так сильно и быстро переменилась, а ведь пробыла в доме Марка всего несколько часов. Энни всерьез испугалась, что эти перемены заметит и Марк. В выражении ее глаз проглядывала некая тайна, губы тоже, казалось, чуть изменились — стали полнее, ярче, словно долгие и страстные поцелуи Марка вдохнули в них новые жизненные соки.

Энни еще раз глянула на свое отражение в зеркале и снова ужаснулась, припомнив, какое физическое желание и томление вызвал у нее Марк. Она до сих пор это ощущала. Я хочу его, призналась она себе Впервые в жизни я хочу мужчину, и Марк это успел подметить. Но почему же тогда он не захотел заняться с ней любовью? Она-то очень этого хотела И это он тоже понял.

Девушка совсем запуталась. Он был для нее загадкой, и в немалой степени благодаря тому, что так много знал о ней. Откуда он смог все это узнать? Положим, кое-что действительно мог почерпнуть из газет, но почему он знал, что творится в ее мыслях? Она начинала опасаться, что Марк всегда будет точно знать, что она думает, что чувствует…

Энни отвернулась от зеркала, отражение в котором навеяло подобные раздумья, и поспешила из ванной. Сейчас ей важнее всего было забыться, оправиться от шока последних событий, которые приключились с ней по приезде во Францию. Она в этой стране всего несколько часов, а казалось, прошли недели. У нее было такое чувство, будто весь этот день она неслась по «американским горкам», так она была измотана и опустошена. Энни не помнила, чтобы когда-либо прежде ей приходилось так уставать.

Девушка сняла обувь, стянула белую шелковую блузку и лыжные брюки, надела невесомую ночную рубашку и отделанные кружевом трусики, улеглась в постель. В комнате начинали сгущаться сумерки, птички в саду затихали перед наступлением ночи. Ей стало тепло и уютно под большим одеялом, и постепенно сон сморил ее.

Уже потом, когда она вспоминала, ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем явилась череда сновидений. Ей снилось, что она пробирается по краю соснового бора. Она шла одна, но твердо знала, что ищет кого-то, кто должен был тоже прийти. В воздухе стоял аромат сосен, молодых папоротников и желтоглазых дроков. Рассеянный солнечный свет пробивался сквозь вершины деревьев, падал на ветви и сучья, валявшиеся на земле. Вспархивали редкие птицы, но потом стало темнеть, и вскоре она оказалась в абсолютном мраке и полной тишине.

Энни продолжала долго и осторожно идти вперед, пока не дошла до небольшой поляны. Кто-то тоже пробирался между стволами деревьев. Девушка обернулась, чтобы взглянуть, кто это был. Сердце набатом отдавалось в ушах,

На освещенную солнечным светом поляну вышла высокая темная фигура, и тут Энни увидела его лицо. Девушку охватила бурная радость, она рванулась к нему, наполненная счастьем, раскинув руки. Он подхватил ее, поднял в воздух, принялся целовать, затем быстро-быстро закружил, и Энни летала, чуть откинувшись назад, в его крепких руках.

Тут сон развеялся, как это обычно бывает, оставив бессвязные обрывки воспоминаний о себе, и начался другой сон. Место действия было все в том же сосновом бору, но теперь стояла глухая ночь. Энни вновь пробиралась лесом, она карабкалась по горной тропинке вверх, неся очень тяжелый рюкзак. Добравшись до вершины горы, девушка пошла по другой тропе, пока не добрела до небольшой деревянной избушки на лесной прогалине. Едва завидев избушку, Энни снова испытала радостное чувство подъема. Она бросилась бежать, но когда распахнула дверь в избушку, то поняла, что там никого нет. Домик был пуст, темен и тих. Он выглядел так, словно в нем уже давно никто не жил, — нигде не было видно следов обитания человека.