Жизнь венецианского карлика

Смех вокруг меня так оглушителен, что я сразу понимаю — сработало. Я еще не успеваю представиться, а у меня в руках уже оказывается чашка с пойлом. Что ж, все мы — гости на свадебном пиру нашего государства, и наш долг — как следует угощаться. Я опорожняю чашку и захожусь кашлем, что вызывает очередной взрыв хохота, и девушка, которую я выделил из толпы, подначиваемая остальными, хлопает меня по спине. Отдышавшись, я замечаю, что она еще довольно молода и чуть застенчива, а губы у нее красноватые и пухлые, как спелая мякоть гранатовых зернышек. Я улыбаюсь ей (дружелюбной, а не пугающей улыбкой, которую я приберегаю для других случаев) и присоединяюсь к всеобщему веселью, делая еще один маленький глоток и притворяясь, будто пойло обжигает мне горло. Девушка со смесью чувств на лице рассматривает меня, а женщина, стоящая у нее за спиной, вдруг толкает ее ко мне, так что та едва не спотыкается об меня. Я изо всех сил стараюсь помочь ей удержаться на ногах. Выпрямившись, она негодующе смеется, и я вижу у нее во рту полусгнившие зубы, улавливаю запах разложения. И к моему стыду, мое возбуждение вмиг улетучивается.

Быть может, Аретино прав и я теперь уже скорее женщина, чем мужчина? Да поможет мне Бог.

Кампо быстро наполняется народом, и я пользуюсь тем, что после выпивки у людей обычно развязываются языки, и пытаюсь завязать разговор еще кое с кем и спросить, где живет целительница по прозвищу Коряга. Похоже, все ее знают, хотя возникает небольшой спор о том, в каком именно доме она живет. Женщина с широким шрамом на лице плюет мне на башмаки, едва заслышав ее имя, и обзывает ее шлюхой, которая лечит богачей, а беднякам дает подыхать. Женщина помоложе возражает ей, потом в спор вступает какой-то мужчина, и в считанные мгновенья начинается потасовка. Будь я полководцем, я бы перед каждой битвой поил своих солдат териакой. Только в таком количестве, чтобы их не угораздило передраться между собой еще до встречи с врагом. Пробираясь с площади в сторону улицы, где живет Коряга, я замечаю, что за мной наблюдает та девушка, стоящая на самом краю толпы, но, встретившись со мной глазами, она поспешно отводит взгляд. Я подхожу к ней, снова кланяюсь и на этот раз прямо прошу ее дать мне руку. Какое-то время она пребывает в нерешительности, совсем как молодой жеребенок, которому впервые показали уздечку, но вот она протягивает мне руку. Я переворачиваю ее, целую ладонь и, положив в нее серебряный дукат, мягко загибаю пальцы в кулак. Уходя, я посылаю ей воздушный поцелуй и, уже обернувшись, вижу, как она разгибает пальцы и на лице у нее отражается изумление. Она улыбается, машет мне, и почему-то при виде этой радости мне хочется плакать.

Улица, где живет Коряга, находится неподалеку от кампо, у края маленького канала. Я подхожу к ней с суши. Дома здесь стоят скученно, кособоко нависая над булыжной мостовой, штукатурка осыпается, каменная кладка постепенно разрушается. Летом здесь, наверное, если сосед испортит воздух, то это сразу можно почувствовать, если только другая вонь не перебьет первую. Зловоние здесь царит постоянно.

Ее дом — сошлись мнения на площади — предпоследний от угла. Давно, когда еще только приехал в Рим, я сам жил в подобных местах и хорошо себе представляю сумрак, который там увижу. Сумрак и, наверное, нищету. Если ей повезло, у нее своя комната. Если очень повезло — а скорее всего, это так, — то две комнаты. Конечно, если у нее нет мужа. О Господи! Я никогда раньше об этом не задумывался, а ведь она могла снова выйти замуж! Я всегда воображал ее одинокой, женщиной, которая живет плодами своего ума. Вроде меня.

Я стучусь. Никто не отзывается. Стучусь снова, уже громче. Дергаю дверь, но она на замке.

И вот я слышу, как кто-то подходит к двери изнутри.

— Кто там? — Это ее голос, но резкий, подозрительный.

— Это Бучино. — Я делаю паузу. — Бучино Теодольди.

— Бучино? — Я слышу удивление в ее голосе. — Вы здоровы?

— Да. Здоров. Но… Я… Мне нужно поговорить с вами.

— М-м… Я сейчас не могу.

Но я настроен решительно. Я же наметил эту цель на сегодня.

— Это важно, — говорю я. — Я могу подождать или зайти попозже.

— М-м… Нет… нет. Я скоро сама выйду. Знаете ближайшую площадь?

— Да. Но там пропасть народу.

— Ступайте к ступеням рядом со входом в церковь. Встретимся там.