Жизнь в зеленом цвете - 7

Фред торопливо резанул запястье; Гарри зашептал выявляющие заклинания, пытаясь не свихнуться - обычно такие чары были нужны, чтобы определять состав зелий, человеческая же кровь неизмеримо сложнее по составу, чем любое зелье. Избыток информации практически распирал голову изнутри.

- Это кровь Джорджа, - определился Гарри через десять минут. - Он у них. И записка - правда…

- Гарри… главное, не рви пергамент. Ни в коем случае. Там наверняка ловушка, а Джорджа держат где-нибудь в другом месте…

- Не буду, - неохотно пообещал Гарри. - Пока, по крайней мере… Фред, давай вернёмся в Хогвартс. Вдруг они придут сюда ещё и за тобой…

- Не придут, - покачал головой Фред.

«Половина всего самого светлого в моей жизни уже у них, - мысленно договорил Гарри. - Если забрать и вторую половину, я могу пойти вразнос…»

«Поттер, Джордж Уизли в плену в Малфой-мэноре, Вас ожидает Лорд с Авадой на кончике палочки, те, кто вернулся живым из Батлейт Бабертон, злы, как осы, и желают поразвлечься (замечу в скобках, что обычно развлекаются они с пленниками, которых на данный момент немного, всего один). Лорд объявил о суточной неприкосновенности Джорджа Уизли; думаю, потом тот будет мечтать о быстрой смерти.

Хочется верить, что хотя бы с этого момента Вы начнёте думать не спинным мозгом?..

СС».

Гарри отпустил принёсшую письмо белку и передал исписанный клочок пергамента Фреду.

- Этой информации можно верить?

- Вполне. Драко Малфой - крестник Снейпа; и он здесь, в Хогвартсе.

- У нас есть сутки, - Фред сжёг записку от Снейпа. - Ты знаешь, где Малфой-мэнор?

- Понятия не имею… может, на каких-нибудь картах он и отмечен, но я даже не знаю, в какой стороне его искать…

- Но ведь наверняка в этой школе есть кто-нибудь, кто знает. Полные подземелья…

- Веритасерума нет, - покачал головой Гарри. - Если только Империо…

Дверь открылась; Гарри и Фред повернули к ней головы, как по команде.

- Гарри, Гермиона просила передать тебе мазь… она сказала, тебе порезало крылья в битве, - Кевин поставил аккуратную баночку на прикроватную тумбочку Гарри и с любопытством посмотрел на Фреда. - Вы мистер Уизли, да?

- Да, а ты Кевин? - скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал Фред; сходство с Седриком автоматически давало ответ на этот вопрос.

- Да, я… а откуда Вы знаете, как меня зовут?

- Из письма, которое ты написал.

- Какого письма? - моргнул Кевин. Он всегда так делал, когда не понимал чего-то; впервые Гарри столкнулся с этим жестом, когда показал Кевину свои руны и долго объяснял, что это за странные рисунки на косточках.

- Вот этого, - Фред вынул из кармана смятый пергамент.

- Я его не писал… - прочитав письмо, Кевин почти с испугом взглянул на обоих старших. - Гарри, ты же говорил, что нельзя никому писать писем… я бы не стал, раз ты запретил…

- А мысль у тебя такая была?

- Не было, - неуверенно сказал Кевин. - Я правда думал, что тебе плохо, и что ты не разрешишь мне о себе позаботиться… и я думал, что если бы здесь были близнецы Уизли, тебе бы стало легче… но я не собирался ничего писать, я же знаю, что нельзя!..

- Мы тебя ни в чём не обвиняем, - мягко сказал Фред; Кевин метнул в сторону близнеца недоверчивый и в то же время смягчившийся взгляд. - Но кто-то ведь написал это письмо… ты никому не рассказывал о том, что думал о Гарри?

- Рассказывал, - покаянно прошептал Кевин. - Я… я беспокоился. Я думал, что Гарри может меня и не простить, и тогда с ним рядом совсем никого не будет… а она как раз спросила, что со мной и почему я такой взъерошенный…

- Всё хорошо, - Фред взял Кевина за руку. - Я уверен, Гарри уже не сердится, что бы там между вами двумя не произошло… Кому ты пересказал свои мысли? Кто это был?

- Гермиона, - признался Кевин и нервно прикусил губу. - Гарри… ты правда не сердишься? Я столько глупостей наговорил…

- Не сержусь, - заверил Гарри. «Кажется, менять пароль к гостиной поздно - это ровным счётом ничего не изменит…»

Кевин смотрел на Гарри так восторженно и радостно, словно тот и вправду был ему братом - не кумиром, не примером, не сошедшей со страниц учебника по Истории Магии легендой, а братом. Но роли братьев, которые оба разыгрывали с сентября, каким-то образом поменялись местами, и младший начал заботиться о старшем; старший был в смятении, старший был неуверен в себе и своих поступках - младший же не ведал сомнений, лечил раны старшего, утешал его и первым делал шаг к примирению в ссоре.

«С самого дерьмового начала это должно было идти не так… и начало это было шестнадцать лет назад, - Гарри закрыл глаза, пытаясь усилием воли утихомирить пылающую боль в висках. - Если бы можно было всё изменить… всё повернуть вспять…»

- Гарри, тебе плохо? - хором спросили Фред и Кевин.