Жизнь в зеленом цвете - 5

- Немедленно отвечать!? Надо же, какая забота, какой интерес... а раньше, бывало, кровью истекаю, от малфоевских Авад уворачиваюсь - а Вам всё равно, сэ-эр, - Гарри издевательски растянул последнее слово. - Что же изменилось, если не секрет? - шипел Гарри, яростно сверкая глазами. - Подыхал у Вас на глазах, а Вы меня слизняков перебирать посылали за то, что в Большой зал не ходил, или кабинет Ваш отдраивать. Сколько на мне долбаных шрамов, которые никого никогда не интересовали, и Вас в первую очередь... а этот, глядите, сразу всё Ваше внимание к себе приковал...

- Поттер, - процедил Снейп ледяным тоном, - кажется, Вы взяли себе в привычку кричать на меня. Смею Вас уверить...

В чём он там хотел уверить Гарри, последний решительно не хотел знать.

- Почему бы и не покричать, сэ-эр? Вы мне за это взыскание назначите? Баллы снимете? Уроки окклюменции отмените? Ах, какая жалость, я так расстроюсь... В этой долбаной школе меня били, насиловали, пытали, травили!.. Вынужден Вас разочаровать - Вам сюда просто нечего добавить, - выплюнул Гарри. - Сэр.

Последнее слово прозвучало матерным ругательством.

- Поттер, Вы с ума сошли? - Снейп опасно прищурился. - Кто Вас насиловал? Кто Вас пытал?

Гарри опёрся рукой о стену и расхохотался. Искренне, звонко, весело; хохотал, пока снова не потекло из глаз, уже не от страха за чью-то жизнь, сгибался пополам, запрокидывал голову, смахивая рукавом с лица слёзы истерики. И вместе с солёной горячей жидкостью, с громким, неуместным, сводящим щёки смехом выплескивалось напряжение, уходило, оставляя за собой звенящую пустоту и усталость.

- Мерлин мой, - выдавил из себя Гарри, просмеявшись. - Как это мило звучит, сэр, как здорово! Ещё скажите, что ничего не знаете о Круцио и Креагрэ Инкрескунт, которые Малфой отчего-то особенно любит в меня пускать... не знаете о Ступефаях, Петрификусах и Инкарцеро, которых я вообще не беру в расчёт... знаете, Ваш во всех смыслах любимый ученик обожает испытывать второе Непростительное на людях, скованных Петрификусом. Он считает, это очень эстетично, когда они не дёргаются и не орут, а молча плачут.

Снейп потрясённо молчал, переваривая информацию. Гарри недоверчиво уставился на него.

- Вы что - правда не знали? Ничего себе... ну тогда я Вам больше ничего рассказывать не буду о детских шалостях слизеринцев, ещё перевпечатлитесь...

- Поттер, - голос Снейпа звучал очень напряжённо, - когда и почему Вы прыгали с Астрономической башни, чтобы покончить с собой?

- Почти год прошёл, а Вы спросили, - заметил Гарри едко. - В Вас случайно эстонской крови нет, сэр?

- Почему, Поттер?

- Какая теперь разница, - тихо сказал Гарри. Весь кураж, вся истерика ушли; захотелось свернуться клубком - привычка ещё от чулана под лестницей, где Гарри мог выпрямляться в полный рост только лет до восьми-девяти, а потом существовал там в неком свёрнутом состоянии - и заснуть без сновидений, просто вывалиться в темноту и покой. - Даже мне уже нет никакой разницы, - Гарри вспомнил лихорадочно горячие пальцы Блейза, всю ночь в Выручай-комнате сжимавшие его ладонь. - А Вам тем более.

Гарри сунул палочку в карман и поправил перекособочившиеся очки.

- В следующий понедельник в шесть, сэр. Я прочту книги, - ну забыл Гарри о них... не до книг было в тот вечер.

- Постойте, Поттер!..

- До свидания, сэр, - буркнул Гарри, захлопывая за собой дверь.

Третье занятие было чрезвычайно натянутым.

- Вынимайте палочку, Поттер. Готовы? Раз, два, три, Legillimens!

- Prote!.. - Гарри захлебнулся заклинанием и потерялся в водовороте воспоминаний.

Запах пыли, шёпот: «Только не в Слизерин»? Отчего же? Ты будешь великим... это написано у тебя на лбу, можно сказать...»... Тяжёлое тело василиска продавливает грязь и пыль, и некуда деться, никак не спастись...

- Ex... pono... - выстонал Гарри сквозь сжатые зубы - шрам пылал. - Expono!..

- Соберитесь, Поттер. Раз, два, три... Legillimens!

За всё занятие Снейп не сказал и пары десятков слов, если не считать «раз-два-три-Legillimens». Впрочем, Гарри тоже не горел желанием вести со своим деканом светские беседы.

Защищаться получалось серединка на половинку; боль в шраме сбивала, мешала сосредоточиться. Какие-то заклинания если и выбивали Снейпа из мозга Гарри, то ненадолго и кое-как. Книги помогли, и защита эмпата, изрядно потрёпанная вторым занятием, но всё же оставшаяся на месте, больше не попадала под губительное действие Легиллименс. К несчастью, даже книги не давали действенного совета насчёт того, как научиться окклюменции; все они твердили, что каждый вырабатывает свою защиту сам. Гарри пробовал заклинание за заклинанием, по вечерам освобождал голову от мыслей по инструкции Снейпа, каждый понедельник, чувствуя себя бараном, плетущимся на заклание, шёл на «дополнительное занятие по зельеварению». Пожалуй, он предпочёл бы зельеварение, где ему всё удавалось с ходу.