Жизнь в зеленом цвете - 5

Необходимо отметить, что точно так же резкая физическая боль способна прервать приём каких бы то ни было эмоций. Знакомый с соответствующими теориями маг способен рассчитанными пытками замкнуть эмпата на собственных эмоциях последнего, позаботившись о том, чтобы сделать их как можно более отрицательными.

Второй постулат теории чувств и ощущений гласит, что на всякое ментальное воздействие имеется и щит. Как правило, щиты эмпата - те же воспоминания, что требуются при вызове Патронуса; либо же чувства и ощущения, которые принято относить к разряду приятных, радостных и захватывающих.

Необходимо отметить, что щиты тем легче сломать, чем неопытней эмпат. Защита, выстроенная необученным эмпатом, легко ломается легилиментором любой квалификации [«Кем-кем?»].

Третий постулат теории гласит, что всякое чувство или ощущение имеет свой антипод. Любовь - ненависть, боль - удовольствие, страх - смелость, осторожность - небрежность, et cetera. К подобной противоборствующей паре можно также отнести эмпатию и полную к ней неспособность.

Необходимо отметить, что пророки обладают той разновидностью эмпатии, что принято называть латентной, или скрытой. Способные чувствовать колебания будущего, они невосприимчивы к эмоциям других, но способны излучать с большей силой, чем обученный эмпат.

Следствия из изложенных выше постулатов таковы...»

Автор книги, Финеас Найджелус Блэк, всё так же нудно и однообразно (но хотя бы понятно и доступно, несмотря на незнакомые термины) излагал последствия, коих насчитывалось не менее полусотни. Гарри внимательно изучил все.

У него появилось несколько вопросов к Забини, но как подступиться с ними к последнему, Гарри решительно не представлял.

А также у Гарри появились вопросы, которые могли быть решены безотлагательно - например, что такое окклюменция, легилименция и артименция? Он собрался было покопаться в соответствующей секции библиотеки и выяснить всё это, но тут появились близнецы и практически насильно утащили его ужинать. Дескать, нечего одну книжную пыль глотать, пора попробовать что-нибудь более питательное. Проклятое воображение Гарри подкинуло ему пару образов, заставивших его покраснеть; судя по хитрющим физиономиям близнецов, именно на такой эффект они и рассчитывали.

* * *

- Гарри, дорогой, - позвала миссис Уизли, заглянув в гостиную, где Гарри пытался читать о том, чем легилименция отличается от артименции [артименция - термин, предложенный автором Enahma; означает ментальное искусство навязывания ложных воспоминаний, впечатлений, видений; отличается от легилименции, чья цель - разрушить защиту окклюментиста и извлечь из его сознания и памяти какую-либо информацию], близнецы с переменным успехом пытались его отвлечь, утверждая, что в последний день каникул читать - это кощунство, Рон играл с Гермионой в шахматы, а Джинни пыталась научить Косолапсуса ходить на задних лапах. - Ты не мог бы спуститься в кухню? С тобой хочет поговорить профессор Снейп.

- Кто-кто? - Гарри выронил книгу из рук.

- Профессор Снейп, - повторила миссис Уизли таким тоном, как будто ничего более обычного, чем Снейп, пришедший поговорить со своим самым ненавистным учеником, придумать не могла. - Пойдём скорей, у него мало времени.

«Вот блин...»

Спускаясь в кухню, Гарри лихорадочно перебирал в памяти все свои прегрешения и не находил ни одного, из-за которого Снейпу потребовалось бы сюда являться. В конце концов, завтра Гарри вернулся бы в Хогвартс, в «распростёртые объятия» своего декана - так к чему тратить время, которого, как выяснилось, и так мало, и являться на Гриммаулд-плейс?

В кухне царило тягостное молчание; Снейп сидел с неестественно прямой спиной, Сириус, сложив руки на груди, рискованно покачивался на стуле, балансируя на двух задних ножках. На столе перед Сириусом лежало распечатанное письмо.

- Добрый день, - насторожённо сказал Гарри, прикрывая за собой дверь.

- Садитесь, Поттер, - неприязненно отозвался Снейп. Кажется, он готов был покусать Гарри.

Гарри сел, отчего нет?..

- Знаешь что, Снейп!.. - яростно выпалил Сириус. - Нечего тут распоряжаться. Это, как-никак, мой дом.

- Мне было велено переговорить с тобой наедине, Поттер, - сказал Снейп; знакомая сардоническая усмешка искривила его губы, - но Блэк....

- Я его крёстный! - выкрикнул Сириус.

- Я здесь по приказу Дамблдора, - продолжал Снейп. Его язвительный голос, напротив, делался всё бархатней. - Но ты, Блэк, можешь остаться, я знаю, ты любишь быть... причастным.

- Что ты имеешь в виду? - стул, на котором сидел Сириус, с громким стуком встал на все четыре ножки.

- Только то, что, по-моему, тебе сейчас очень... м-м... неуютно, ведь ты не делаешь ничего полезного, - Снейп деликатно подчеркнул последнее слово, - для Ордена.

Сириус покраснел от злости. Губы Снейпа победно изогнулись, и он повернулся к Гарри.

- Меня прислал директор, Поттер. Он хочет, чтобы ты в этом семестре изучал окклюменцию.