Жизнь в зеленом цвете - 4

На третий день они снова гоняли по саду на мётлах. На этот раз это был не квиддич, а дружеские гонки. Очень быстро отстали Рон и близнецы - мётлы у них были совсем древние. Чарли занесло на повороте, и он заработал, приложившись о дерево, здоровенный синяк под глазом - Билл долго хохотал, утверждая, что все коллеги посчитают это следами бурно проведённого отпуска и будут завидовать чёрной завистью, и просил не сводить, но Чарли был непреклонен и, выйдя из гонки, пошёл в дом, где оставил палочку - чтобы всё-таки свести. Остались двое: Гарри и Билл.

Если хоть чем-то материальным Уизли действительно могли гордиться, то это был сад за домом; большой тенистый сад, с высоченными деревьями, сад, за которым в последний раз ухаживал прапрадедушка мистера Уизли. С тех пор всё успело буйно порасти травой и цветами, большую часть которых никто никогда не высаживал; деревья, которых давным-давно не подстригали, раздались во все стороны, и Гарри мог бы без труда спрятаться за среднестатистической здешней веткой, как дистрофик из анекдота за шваброй.

А ещё между этими деревьями был удивительно удобно летать, виляя и выделывая финты. Гарри и Билл с хохотом гонялись друг за другом битых полчаса, периодически меняясь лидерскими позициями, а потом Гарри, в очередной раз засмотревшись на Билла, очень глупо зацепился ступнёй за ветку и мешком свалился прямо под дерево.

Падать оказалось мягко - травы здесь было достаточно, чтобы упасть и с вдвое большей высоты без особых повреждений. Тем не менее, падение вышибло из Гарри дух, потому что сгруппироваться он, как последний раззява, не успел, и первую минуту только лежал, рассеянно моргая, и слушая обеспокоенный голос Билла:

- Гарри, ты в порядке? Гарри, как ты?

Оказалось, что Гарри всё же не совсем в порядке - при падении он умудрился въехать лицом в корень всё того же злопакостного дерева, которому принадлежала коварная ветка, и теперь из уголка разбитой губы текла кровь. Билл осторожно приподнял Гарри с земли и пристроил его голову у себя на плече.

- Всё в порядке, я не ушибся, - по идее, раз всё было в порядке, нужно было бы слезть с поддерживавших рук, но Гарри было слишком хорошо, слишком уютно, слишком спокойно, чтобы так поступить.

- Вот и отлично, - Билл зачем-то крепче прижал Гарри к себе. - Слушай, ты вырос…

- К чему ты это?

- Просто до этого лета я тебя видел только на фотографиях, - Билл рассмеялся. - Причём на тех, где ты годовалый младенец, ещё тех времён, когда Сам-Знаешь-Кто только-только исчез. Так что не ожидал увидеть такого.

Гарри рассмеялся в ответ, беззаботно и дразняще.

- Какого - «такого»?

- Такого красивого, - очень убедительно сказал Билл, чем начисто отбил Гарри всю охоту смеяться.

- Ты… серьёзно? - Гарри поднял голову с плеча Билла и посмотрел прямо в прозрачные серо-зелёные глаза.

- Более чем, - Билл улыбнулся и осторожно слизнул кончиком языка лениво ползшую по подбородку Гарри струйку крови.

Гарри закрыл глаза и нежно коснулся губами скулы Билла - кожа там была нежной и слегка пахла чем-то мужским, вроде лосьона после бритья. Билл перехватил инициативу, целуя Гарри в губы.

Билл вёл, и Гарри оставалось только подчиняться, раскрываясь навстречу - тем более охотно, что Билл был мучительно нежен и деликатен; сделай Гарри хотя бы одно поползновение отстраниться и отказаться от всего, что Билл мог ему предложить, никаких препятствий не встретилось бы. Но Гарри только прижимался к Биллу теснее, стискивая его плечи под белой футболкой с эпатажной надписью «Losers suck, winners pay» так, что пальцы, все в царапинах и пятнах травяного сока, сливались с этой футболкой по цвету - только тёмные травяные пятна выделялись прихотливым узором.

Кто сказал, что он не может позволить себе немного тепла и нежности? В уставе Хогвартса и Уголовном кодексе это вряд ли записано… хотя раз ему только четырнадцать, то в кодексе как раз и записано… но Билла, вроде бы, ничуть не беспокоили подобные нюансы, да и Гарри весьма сомневался, можно ли назвать это совращением малолетнего, не покривив душой до такой степени, что та, бедная, скрутилась бы в ленту Мёбиуса.

На траве было мягко лежать даже без одежды - без новых джинсов, футболки и кроссовок, которые ещё не успели истрепаться; миссис Уизли и вправду угадала размер в точности, кроссовки были по ноге, а одежда облегала тело, не стесняя движений. Хотя совсем без одежды, разумеется, свобода движений была просто пронзительной.

Чудная трава.

Билл скользил губами по телу Гарри; поцелуи были невесомыми, а касания языка - нарочито сильными, с нажимом. Контраст сводил с ума, заставлял выгибаться, просить, бессвязно стонать… губы Билла обхватили член Гарри. Горячая влажность, движения ловкого языка - такие же медленные, нежные, мучительные… Гарри погрузил руку в густые длинные рыжие волосы, растрепав аккуратный конский хвост, и притянул к себе ближе. Билл не противился, принимая в себя Гарри так глубоко, как мог.