Отпуск она впервые проводит отдыхая. Селится на даче Горностаевых, ходит купаться на водохранилище или дремлет в гамаке. Через день-два навещает детей в лагере, она и поселилась здесь из-за того, что лагерь поблизости. Все трое отдыхом довольны.
Перед выходом на работу всё-таки пошла в клинику. Доложила, что сменили образ жизни, и теперь хотела бы узнать, как это отразилось на её миоме.
— Ну, давайте сначала на УЗИ посмотрим, — врач вперяет взгляд в монитор и выдаёт. — Да, уж сменила так сменила! Недель десять-одиннадцать!
— Так выросла, — пугается Вика. — Была же шесть!
— Вы об опухоли? А я о беременности. И даже не буду спрашивать, какие у вас на неё планы. Аборт при миоме очень опасен. Кроме того, бывает, что после родов узлы рассасываются.
— Но вы же говорили, что нереально, а по срокам это практически с первого раза.
— Ну, и на старуху бывает проруха. Или стрелок меткий как Робин Гуд.
Да, ситуация. Говорить ли Андрею? Категорически нет! Он пару раз звонил вначале, а потом исчез. Может быть, он и захочет создать с ней семью, но как же её мальчики? Не почувствуют ли себя лишними? Нет, она ведь планировала родить, когда они вырастут, вот и родит, пусть чуть раньше. А деньги? Ну, воспользуется оставленными Алексеем, она растит его детей, его запасы позволят вырастить её ребёнка. Три года посидит дома, зато больше уделит времени мальчикам, а потом выйдет на работу и снова будет зарабатывать.
Особенно раздумывать некогда, надо разговаривать с Сашей. Он звонит в тот же день, но не при детях же с ним об этом! Саша по-прежнему обижается, что не приехали, повторяет приглашение, теперь только для детей. Стас отказывается, а без него не хочет ехать Рома. Вика вздыхает и говорит, что детей против воли отправлять не будет, но у неё есть к нему важный разговор. Не собирается ли Саша приехать? Ах, разгар сезона? Ну ладно, завтра она сама его наберёт.
Стас косится с подозрением, а Рома сразу спрашивает, какой важный разговор будет без него? Вика отвечает, что сначала взрослые обсудят один вопрос между собой, а потом сообщат детям. Лучше бы не говорила, Рома ходит кругами весь вечер.
Когда прервалась на работе, чтобы выпить чая, набрала Сашу. Он довольно грубо начал:
— Ну, говори!
Ах, так! Тогда и она тоже:
— Развод мне нужен!
— Что, замуж собралась? — с издёвкой.
— Да нет, рожать собралась.
— Ты с ума сошла!
— Как и всё женское население земли. Короче, решай!
— Я приеду в ближайшие дни.
— Может, дождёшься, пока нам дату слушания назначат?
— И не вздумай рассказывать детям, — хлопнул трубку, чтобы не слышать возражений.
Ага, прямо послушалась! Вечером позвонила Стасу и попросила встретить на остановке. Присели в сквере, поговорили. Мальчик большой, шестнадцатый год пошёл, Вика макушкой до носа ему не достаёт, откуда дети берутся, знает. Спросил, не собирается ли Вика замуж по новой, раз потребовала от Саши развода? Нет, она просто не хочет записывать ребёнка на её официального мужа, а биологический отец даже не в курсе её положения. А не тот ли это Михаил Сергеевич, что так им не понравился? И на это ответ отрицательный, отца будущего ребёнка мальчики не видели. Он нормальный человек, и даже предлагал создать семью, но Вика понимает, что сыновья с ним не уживутся, поэтому рассталась. А вот ребёнка хотелось бы сохранить.
— Ты что? Аборт — это убийство!
— Хорошо, что ты так думаешь.
— А Саша?
— Просил вам ничего не говорить.
— Значит, не хочет ребёнка. Ну, и чёрт с ним! Мы год без него живём и обходимся. Я буду помогать, обещаю! Мама, Роме мы скажем, что секрет — это то, что Саша приедет. Поговорим, когда этот уедет. Пацан будет счастлив. Помнишь, как он сестрёнку просил?
— Только не вмешивайся. Говорить с Сашей я буду о разводе, и это только моя тема, судьбу ребёнка решаю тоже я.
Через пару дней вечером прилетает Саша. Он изо всех сил сдерживается при детях, но, как только они расходятся по своим спальным местам, начинает нападать. Вика прерывает его:
— Не надо долбить одно и то же по нескольку раз. Не тупая, поняла, что ты настаиваешь на аборте. Так?
— Ты взяла ответственность за детей, а теперь съезжаешь!
— Ага, то есть двоих детей я могу воспитывать, а троих — нет. И кто принял такое решение?
— Я!
— Тот, кто продержался два года и съехал?
— Ты сама меня отпустила!
— Так я и не мечтала тебя захомутать. Нужна была, просил принять, я согласилась. Попросил отпустить — отпустила. И, пока ты не наговорил мне того, от чего стыдно потом будет, покажу тебе свою больничную карточку. Вот диагноз, видишь? Это до беременности. Иди, перед сном почитай о ней и о том, как опасен аборт с таким заболеванием.
Сердце разошлось, долго заснуть не могла. Потом задремала, но сразу выбралась из кошмара, задыхаясь. Снова этот сон, это плечо, этот запах, эта песня. Но ведь ничего страшного накануне не происходило! Разве что на Сашку обозлилась. А может, это знак, что будет девочка и назвать её надо Наташей? А что, хорошее имя. И, может, кошмары эти прекратятся. Всё равно из раннего детства ничего не вспоминается.