Жизнь в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы

Теперь, когда лавка открыта, мы можем заглянуть внутрь. Витрин нет: стекло, как мы уже говорили, дорого стоит, и к тому же никому еще в ту эпоху не удалось изготовить такие большие листы стекла. Поэтому фасад магазина полностью открыт на улицу, как в наше время в рыбных и овощных лавках. Только выложенный из камня прилавок частично отделяет вход; на нем разложен товар. Вверху, на шесте во всю ширину входного проема, развешаны местные «специалитеты» в мешочках и запечатанных кувшинчиках с красными надписями.

Отец и сын принимаются расставлять корзины, полные фиников, грецких орехов, слив, инжира. В этом магазине продаются разные продукты, особенно сухофрукты и орехи, ведь их легче хранить, и они вкусны круглый год.

Между корзинами, подальше от толчков и воров, выставлены напоказ маленькие продолговатые амфоры со знаменитым «гарумом», рыбным соусом, который так нравится римлянам. По правде сказать, здесь, в этих амфорах, он далеко не лучшего качества, но то, как они расставлены, и то внимание, которое им уделяется, дает понять, что их собираются всучить втридорога богатому олуху…

Бросив взгляд внутрь магазинчика, мы замечаем за каменным прилавком, в глубине помещения, между мешками, амфорами и прочим товаром, деревянную лестницу, ведущую в антресоли, где и живет наше семейство. Это комнатушка в несколько квадратных метров над самой головой клиентов. Единственный источник света – квадратное окошко, пробитое над входом в магазин.

На антресолях царит тот же беспорядок и бедность, что и на средних и верхних этажах инсул: супружеское ложе, кровать поменьше для двух сыновей, висящая на гвоздях одежда, жаровня для готовки и обогрева, ларчик, возможно с косметикой жены. Еще один сундучок виднеется из-под кровати, в нем заключено кое-что поважнее: выручка магазинчика. Ключ от него висит на цепочке, в ложбинке между грудями жены, отправившейся за водой к фонтану. Как почти во всех человеческих сообществах (от полукочевых африканских племен химба до северных народов – кельтов, викингов…), мужчина командует, а женщина хранит ключи от семейного имущества…

Увиденное нами повторяется во всех заведениях – лавках, магазинах, складах Рима: в этих антресолях (или подсобных помещениях) живут ремесленники, лавочники, сторожа, слуги и даже… проститутки, если заведение – это «бар». Проститутки «снимают» клиентов на нижнем этаже, а «услуги» предоставляются этажом выше, на антресолях.

Лавочник переходит улицу, в руках у него блюдо с завтраком: хлеб, сушеный инжир и сыр; он жадно глотает еду. Надо успеть сделать еще одно дело, доедая завтрак. На углу улицы он поднимает голову на эдикул, квадратную нишу в стене, в которой находится огромный гипсовый фаллос, раскрашенный в ярко-красный цвет. Касаясь его рукой, он что-то шепчет. Каждое утро его день начинается с этого обряда.

Действительно, эрегированный член у римлян считается приносящим удачу. Они повсюду в Риме: высечены на огромных плитах, которыми вымощены улицы, на стенах портиков или на входах в лавки. Встречаются даже связки из нескольких бронзовых членов-подвесок, висящие на цепочках над входами в дома и магазины, с колокольчиками внутри. Римляне называют их «тинтиннабулы» (tintinnabula), то есть «бубенчики» или «звоночки»: считается хорошей приметой прикасаться к ним, заставляя звенеть, всякий раз, когда проходишь мимо.

Многие носят на шее в виде кулонов маленькие бронзовые пенисы (часто вместе с пенисом вешают на цепочку и бронзовый кукиш – символическое изображение полового акта).

Может показаться удивительным, но этот обычай фаллических талисманов дошел до наших дней, хотя и в «замаскированном» виде: в определенный момент пенис превратился в знаменитый рог из красного коралла или слоновой кости, который многие итальянцы носят в кармане, сумке, на браслетах или на шее. И это не говоря уже о крупногабаритных рогах, которые можно увидеть в Италии подвешенными в кабинах водителей-дальнобойщиков. Настоящая археологическая находка из области суеверий…

Из соседствующей с магазинчиком мастерской раздается ритмичный стук молотка. Заглянув, мы узнаем, что сосед нашего лавочника – ремесленник, медных дел мастер. Он невероятно худ, чернобород и смугл, несомненно уроженец ближневосточных провинций. Мастер сидит скрестив ноги и бьет молотком по дну котла. Он работает с удивительной точностью и быстротой: за доли секунды, отделяющие один удар от другого, он успевает немного повернуть изделие, чтобы ударить по новому месту. Можно залюбоваться этой картиной: кажется, будто котел вращается сам, застыв в воздухе между руками медника.

Мастер на мгновение поднимает голову, посылает нам улыбку и вновь склоняется над котлом. Наверное, этот шум соседям нелегко терпеть… Мы знаем из древних текстов, что медники, с их характерным стуком, считались типичным «звуковым сопровождением» жизни римских улиц.