Жизнь...собачья (СИ)

Суд шел своим чередом: очередной потерпевший рассказывал о незамысловатом способе хищения у него товара. Надо сказать, что трое жуликов, которые сидели на скамье подсудимых, не баловали потерпевших разнообразием своих преступных действий. И этому потерпевшему они обещали заплатить за целую фуру обуви через две недели после отгрузки. Через две недели они, действительно, заплатили. Всего десять тысяч. А остались должны четыре миллиона. У моего подзащитного они подобным образом "увели" КаМАЗ с линолеумом стоимостью пятьсот тысяч. Не самая большая, между прочим, величина ущерба среди всех потерпевших. Диву даюсь, как можно было поверить этим жуликам, которые сейчас ухмыляются из-за решетки со скамьи подсудимых. Даже прокурор, когда зачитывал обвинительное заключение, акцентировал на этом внимание. Шлипперт, Вотчал и примкнувший к ним Богомолов развели, как последних лохов, два десятка фирм и предпринимателей нашей области. Никого из потерпевших не насторожило, что директором фирмы "Золотой век", которой они отгружают товар с отсрочкой платежа, является некто Шлипперт Юрий Израилевич, коммерческим директором Вотчал Александр Нерадьевич, а главным бухгалтером Богомолов Исаак Аронович. Некоторые потерпевшие предприниматели перед тем, как отгрузить товар, ездили в офис фирмы "Золотой век" и находили там деловой порядок: менеджеры, секретарши, кофе-машины и кулеры. Офис в центре города, всё на виду. Не жалели жулики денег на маскировку. Впрочем, чего жалеть чужие деньги.

Я пытался объяснить своему приятелю, который отгрузил жуликам целую машину линолеума, простую истину. Если контрагент покупает неходовой линолеум, покупает по цене выше рыночной, покупает большую партию, а деньги обещает заплатить не сразу, то произойдет то, что и произошло. Теперь у моего приятеля ни линолеума, ни денег. У жуликов тоже на счету ни копейки, а на складе только целый вагон керамической посуды, да рабочих ботинок пол вагона. Куда они дели полученный обманным путем товар, кому его продали и где вырученные деньги следствию установить не удалось. Кто бы сомневался! Этот Шлипперт и компания давно уже пристроили все деньги в каком-нибудь далеком офшоре. Отсидят своё, если еще посадят, и за бугор, в теплые страны.

Наконец, судья объявил, что заседание на сегодня окончено, назначил дату следующего заседания и ушел. Все потянулись на выход. Я позвонил своему приятелю:

- Петрович, привет. Ну чего брать будешь: посуду или ботинки?

- А ты что посоветуешь?

- Бери посуду. Правда будет ее на полмиллиона рублей многовато, но раздашь кому-нибудь. Так хоть чего-то возьмёшь, некоторым вообще ничего не достанется, арестованных товаров на всех не хватит.

- Ладно, давай посуду.

- Петрович, ты хоть выводы какие-нибудь сделал?

- Сделал. Инстинкт это.

- Чего? - удивился я.

- Приобретенный инстинкт предпринимателя. Когда есть возможность заработать много и по легкому, у настоящего предпринимателя срабатывает инстинкт. Мозг отключается и он действует на автомате, инстинктивно.

- Сам придумал? - с тревогой спросил я.

- Сам. Других объяснений у меня нет.

- Лечиться тебе надо, Петрович. А то через пару лет придется тебе коротать время в компании двух замечательных приятелей. Альцгеймер и Паркинсон их фамилии. А что? Альцгеймер, Паркинсон и Велихов! Звучит? Но тебе советую лечиться не у врача, а у адвоката. Тем более он у тебя уже есть.

- Знаю я ваше лечение, без штанов оставите, - проворчал Петрович.

- Разве лучше если тебя без штанов оставят разные Шлипперты и Вотчалы?

- Не знаю, что лучше. Я подумаю.

- Думай, Петрович. Но твой инстинкт точно надо лечить. И заметь, что это уже не патология, это клиника.

Я сел в машину и поехал домой. Дома мой верный пес Ричард как всегда изобразил бурную радость при виде вернувшегося хозяина. Он попрыгал на приличную высоту, поскакал на задних лапах, покружился вокруг собственной оси и обессилев, уселся на диван.

- Собакин, - обратился я к Ричарду, - ты уже взрослый пес и прекрасно знаешь, что когда я ухожу на работу - это не навсегда. Я обязательно вернусь. А ты, вот уже на протяжении многих лет, так радуешься каждому моему возвращению, что мне приходится сомневаться в твоей искренности. Может ты притворяешься? Когда ты был щенком, всё можно было объяснить юным возрастом и необузданной энергией. Но сейчас? Может это инстинкт?

Пес замотал головой, что означало:

- А какой-нибудь более убедительной версии у тебя нет? Ну, например, что твой пес тебя любит больше всего на свете, поэтому и радуется всякий раз твоему возвращению. Почему обязательно нужно что-нибудь выдумывать объясняя поведение своей собаки, особенно ссылаясь на этого изувера Павлова с его инстинктами. Много он собак замучил своими лампочками. Ты что же решил, что как только ключ в замке заскрипел, у меня инстинкт к проявлению радости срабатывает?

- Это было бы слишком простым объяснением, - согласился я, - в таком случае остается признать, что ты любишь своего хозяина, а он любит тебя.

Пес завилял хвостом и сопровождая меня на кухню негромко, вопросительно тявкнул.