Жизнь пророка Мухаммеда

Любимец брал только правую грудь благословенной Халимы, а левую брал его молочный брат. Двухмесячный Мухаммед (мир ему и благословение Аллаха) стал уже ползать. На третьем месяце он стоял, на четвертом он уже ходил, опираясь на стену. На пятом месяце он ходил без чьей-либо помощи, а на шестом уже научился быстро ходить. На седьмом месяце он мог куда-либо сходить, на восьмом — мог говорить, на девятом он мог ясно разговаривать. На десятом месяце он уже стрелял из лука. По словам благословенной Халимы Его первыми словами были: «Ляа иляаха иль-Аллаху ва-л-Лаху акбар валь-хамдулил-Лахи Раббиль аалемиин», которые означали: «Кроме Аллаха нет другого Бога, Аллах Велик и Слава Аллаху Господу миров». С этого дня он начинал и заканчивал свой день именем Всевышнего Аллаха. Малыш никогда не ел левой рукой. Научившись ходить, он не играл с детьми и говорил: «Мы не для этого созданы». Каждый день на него нисходил луч, подобный свету солнца и заново исчезал. Он беседовал с луной, а когда он указывал ей, она двигалась. И снова благочестивая Халима рассказывает: «Когда ему исполнилось два года, я перестала его кормить грудью. После этого мы с мужем отправились в Мекку, чтобы вернуть малыша матери. Но нам было очень тяжело расстаться с ним и не видеть его благословенное личико, так как мы его очень сильно полюбили, и он был нам как родной, был частицей нашего сердца. Я все рассказала о нем его матери». Досточтимая Амина ответила Халиме, что в ее сыне есть что-то славное. Благочестивая Халима подтвердила и сказала: «Клянусь Богом, что я до сих пор не видела такого прекрасного и благословенного ребенка». «Так как мы не хотели с ним расставаться, мы попросили его маму оставить его у себя еще на некоторое время. Чтобы не расстраивать нас, она позволила нам оставить ребенка у себя. Вместе с ним мы вернулись домой. С его приходом наш дом вновь осветился, и нам сопутствовало бесконечное благо».[15]

Рассечение благословенной груди

Благочестивая Халима продолжает: «Однажды Мухаммед (алейхиссалям) спросил: «Почему не видно моих братьев днем?» Я ответила, они уходят пасти овец. Он тоже захотел пасти овец с братьями. Как бы я не старалась отговорить его, он настаивал на своем, в конце концов я согласилась с ним. На следующий день он отправился со своими братьями. Он несколько дней ходил вместе с ними и возвращался назад. Однажды, когда его молочная сестра Шейма вернулась с пастбища, я спросила ее: «Где свет очей моих Мухаммед (алейхиссалям)?». Она ответила, что он остался там, в поле. Я спросила: «Как же он переносит такую жару», а она ответила мне: «Мамочка не бойся, над его головой всегда вместе с ним передвигается облачко и защищает его от солнца». После этого я успокоилась.

А однажды днем молочный брат Мухаммеда (алейхиссалям) Абдуллах, прибежал домой со словами: «Мамочка! Пошли скорей на помощь! Там два человека в зеленом, спустившись с неба, забрали Мухаммеда на вершину холма и, положив его на спину, рассекли его грудь ножом. Они все еще там». Мы, испугавшись, побежали туда. Увидев его целым и невредимым, обняла, поцеловала в лоб, и спросила его: «Что с тобой случилось? Кто потревожил тебя? Он же ответил: «Выйдя из дома, я увидел двух людей в зеленом. У одного из них в руке был серебряный кувшин, у другого же — был изумрудный большой таз. Он был наполнен чем-то белее снега. Меня забрали на вершину холма. Положив на спину, рассекли мою грудь до пупка. За всем этим я наблюдал, не испытывая никакой боли. Все, что было внутри, они вынули и промыли белым содержимым из кувшина. Промыв все внутренности, вернули их на место. А другой вынул мое сердце и разрезал его на две части. Изнутри взял черное вещество и, отбросив в сторону, сказал: «Это черное вещество было долей шайтана. Теперь этот дьявол никогда не приблизится к тебе, О, любимец Аллаха!» И наполнили мое сердце нежностью и добротой, осветили лучами. Один из них, дотронувшись рукой, вылечил мою рану. Они меня взвесили с десятью людьми из моей общины, и я оказался тяжелее их. Взвесили с тысячью, опять оказался тяжелее их. И тогда один другому сказал: «Оставь его, даже если мы взвесим его со всей его общиной, он перевесит». Поцеловав мое лицо и руки, они оставили меня здесь». Места его ран были заметны.[16]

Этот случай называется «Шакки садр», т. е. «Рассечение груди». Об этом сказано в первом аяте суры 94 — «Инширах» Священного Корана: «Разве Мы не раскрыли тебе твою грудь?»

Во время пророчества, когда его друзья попросили рассказать им о себе, Мухаммед (алейхиссалям) рассказывал: «Я — результат мольбы моего деда Ибрахима (Авраама, мир ему); радостная весть, которую сообщил мой брат Иса (Иисус, мир ему); и сон моей матери. Она во время беременности видела во сне, как из нее выходит луч, освещающий дворцы Дамаска. Меня кормили и вырастили среди потомков племени Бани Са'д».

Благочестивая Халима вернула его к матери, когда ему было четыре года. Оставляя Мухаммеда (алейхиссалям), ей казалось, что будто бы оставляет с ним свою душу и сердце.