Жизнь после "Жары"

— Вот именно — стандарт, эконом, или как там он ещё у вас называется! Это всё, что этот лох архангельский смог мне предложить! Я вообще не понимаю, какого чёрта он меня сюда потащил! Ну, да хрен с ним, — Яна нервно сдула прядь платиновых волос с разгорячённого лица и села на тахту, — У тебя-то чего с Мишкой не покатило?

— Ян, это ужасно… Я так разочарована… — Юля закрыла руками лицо, — Зря мы сюда вообще с тобой приехали.

— Вот и я говорю, что зря. Но чем тебя так разочаровал наш Медвед?

— Во-первых, внешний вид… Эта его шапка-ушанка меня окончательно добила — как только мы сошли с поезда...

Яна прыснула смехом.

— Ты это серьёзно? А без шапки он тебе что — больше нравился? Так попросила бы её снять...

— Во-вторых, — продолжала Юля, загибая палец, — Я как-то рассчитывала, что он придёт с цветами, всё-таки, второе свидание, девушка едет к нему в город… Но тоже нет...

— Мда, — согласилась Яна, — А в-третьих?

— В-третьих, когда мне не хватило на обратный билет в купе, он предложил мне одолжить у него денег! Понимаешь? Не взять, а одолжить!

— Ну, жлобы, что с них возьмёшь...

— Но это ещё не всё, — продолжала Юля, — Ты слушай дальше — будет ещё хуже!

— Да куда уж хуже… Что ж он ещё-то такого сделал?

— Он меня п о ц е л о в а л! — выпалила она и краска залила её лицо.

— Что, так сильно не понравилось? Неужели всё было настолько плохо?

— Отвратительно! — Юля аж покривилась, — Нет, сначала он привёл меня к себе домой. Сидели на диване, разговаривали. Причём, он всё время пытался придвинуться ко мне поближе… А от него, извини, потом как от козла… А потом как поцеловал — б-р-р-р! Навалился как медведь, обслюнявил всю — насилу вырвалась...

— Да лохи они оба, — подытожила Яна, — Ну, что за жизнь такая: говно всякое — вот оно, плавает, бери, не хочу… А кто реально нравится, тот...

И, оборвавшись на полуслове, безнадёжно махнула рукой.

Глава 9

Долгота дня заметно прибавилась, и в Питере это тоже было ощутимо. В шестом часу вечера было ещё светло, и это как-то уже рассасывало зимнюю хандру, когда от длительной беспросветной темноты в голову лезут всякие мрачные мысли о пустоте и никчемности жизни. Вот правда что, мысли эти мрачные даже теперь, в светлое время суток, полностью завладели Майклом. Было так обидно, что впору было нажраться. Он снова и снова перебирал в памяти эту встречу с Юлей, её гримасу отвращения после поцелуя, то, как она, схватив сумочку, убежала почти сразу — и мучительно рылся в себе, пытаясь понять, что он сделал не так, и почему ему по жизни так не везёт.

«Сначала Волкова, тепехь вот она... — бессвязно думал он, — Чем я им всем не угодил? Ну, внешность не очень, согласен... Но вот у Салтыкова-то как-то пхоще всё получается, хотя тоже ведь не пхинц...»

Впрочем, и Салтыкову было ничуть не лучше — после Яниных выкрутасов. Злой, как чёрт, он ввалился в квартиру Майкла.

— Ты один? — спросил он его.

— Как видишь. Ты, я смотхю, тоже.

— Сучка недотраханная! — Салтыков со злостью пнул кушетку в коридоре, как будто именно ей предназначался этот эпитет, — Номер ей, видите ли, не угодил. Тоже мне, московская барыня нашлась!

— Юля тоже вела себя как-то стханно… — поддакнул Майкл.

— Ну и хуй с ними, с этими москвичками. Давай, Майкл, коньяку тяпнем. Я по пути купил, — он достал из своего неизменного портфеля бутылку, — Где у тебя стаканы? Или так будем?

— Погоди, я отвечу, — Майкл зашарил рукой по дивану, пытаясь отыскать в ворохе белья звонивший где-то рядом мобильник.

— А то люкс ей, видите ли, хуюкс… — продолжал бурчать Салтыков, всецело занятый своей бутылкой. Потому-то он и не видел, какое выражение лица было у Майкла, стоявшего с мобильником за его спиной.

— Ну чё, Майкл, кто там звонил? — спросил он, когда Майкл закончил разговаривать по мобильному и подсел обратно к компьютеру.

— Негодяев, — отвечал он каким-то странным тоном.

Салтыков оглянулся на приятеля — тот был бледен как полотно.

— Ты чё, Майкл? Чё он тебе там такого сказал-то, что на тебе лица нет? Случилось чё?

— В общем, да. Случилось. Олива...

У Салтыкова так и ухнуло всё внутри.

— Что Олива? — тоже, в свою очередь, понизив голос, спросил он, — Она чё… здесь, что ли, в Питере? Сюда поехала, узнала, что я тут? Да говори ты, Майкл, чего пять лет тянешь!!!

— Да я же и говохю… Негодяев щас сказал, шо её на ж/д путях видели… Кохоче, она по ходу под поезд бхосилась...

Салтыков вытаращился на приятеля в упор, словно хотел проверить, шутит тот или нет. Но, похоже, Майкл говорил на полном серьёзе.

— Это правда, Майкл?..

— Да, — односложно ответил тот, отводя глаза.

Салтыков вскочил и в волнении закружил по комнате.

— Да как же это… А, Майкл?

— Негод говохит, она всё знала… И пхо Яну, и пхо то, шо ты от неё смылся...

— Но зачем так-то, под поезд-то зачем… Мелкий, мелкий… — и Салтыков, остановившись у стола, вдруг рванул на себе волосы и завыл: — Какая же я скотина!!! Мееелки-ый!!! Бедный, бедный мелкий!..