Жизнь после Стрэнджа (СИ)

Так они и сидели вдвоем под парящими в воздухе светлячками, пока наконец первые слезы не иссякли, и Петунья не затихла, только изредка всхлипывая.

— Доктор… — ее голос звучал глухо и как-то опустошенно, — я не знаю, что мне делать… Соседки обещали помочь с похоронами, но… я не знаю… я просто ничего не понимаю…

— Это шок, — Стивен погладил ее по волосам. — Скоро пройдет.

— И Лили… — Петунья всхлипнула и подняла него красные глаза. — Она даже не знает… Она пропала куда-то в последнее время, а я… я даже не знаю, как с ней связаться…

Стрэндж нахмурился.

В отличие от Петуньи, он прекрасно знал, что в магическом мире сейчас идет война. Впрочем, война — это громко сказано. Так, локальный конфликт Светлого прогрессора Дамблдора с Темным консерватором Волдемортом. Причем оба — те еще мечтатели. Один грезит о слиянии двух миров, другой о полной изоляции от магглов, и оба, кажется, искренне не понимают, что и первое, и второе — утопия.

Слияние миров невозможно по той простой причине, что волшебников гораздо меньше, чем магглов, и стоит им открыто заявить о своем существовании, как их тут же разберут на запчасти многочисленные ученые, желающие понять, каким местом они колдуют, и нельзя ли всем так же.

Изоляция невозможна тем более, и все по той же причине — в абсолютно закрытом социуме маги просто вымрут в ближайшую пару сотен лет.

В общем и целом, Стрэндж был категорически не согласен ни с одной из сторон, а потому вмешиваться в эти междоусобные разборки не собирался. У британских магов свои головы на плечах имеются — вот пусть сами и решают, что для них лучше.

Но вот Лили… Стивен еще помнил, как она восхищалась Дамблдором в школьные годы, и подозревал, что с тех пор вряд ли что-то изменилось. И если она по глупости ввязалась в эти политические игры… Впрочем, Петунье об этом знать совершенно не обязательно. Тем более сейчас.

— Значит так, — он решительно поднялся на ноги и поднял девушку. — Лили я постараюсь найти. А ты сейчас берешь необходимые вещи на ближайшие несколько дней и идешь со мной.

— К-куда? — всхлипнула Петунья.

— Ко мне. Одну я тебя здесь не оставлю. С похоронами тоже решим. Ну? И что стоим? Бегом за вещами!

Петунья вздрогнула, затем моргнула, явно с трудом соображая, но потом покорно поплелась наверх. Видимо, сейчас ей было настолько плохо, что уже все равно.

Через несколько минут она спустилась с небольшой сумкой в руке и все тем же отсутствующим выражением лица. Глянула на часы.

— Поздно уже… на поезд не успеем.

— Обойдемся, — Стрэндж протянул руку, — сюда иди. Держись за меня. Крепче. Аппарация — штука не из приятных.

— Аппа… — начала было Петунья, но было поздно.

***

Следующие две недели выдались напряженными.

Лекции, организация похорон, поиски Лили, а еще нужно было каждое утро почти силой выпихивать Петунью в колледж, иначе она могла целый день пролежать на кровати в гостевой комнате, глядя в стену.

Не то чтобы Стрэнджу было жаль кровати, ему было жаль Петунью. Он по собственному опыту знал, что работа (а в ее случае — учеба) единственное, что не дает впасть в депрессию в подобных случаях.

И если с первым, вторым и четвертым он еще более-менее справлялся, то с поисками Лили все оказалось гораздо сложнее.

Сова, отправленная к ней с письмом, вернулась спустя сутки обратно все с тем же письмом, что означало — адресат по каким-то причинам недоступен. Попытки выяснить что-нибудь через знакомых тоже ни к чему не привели — о Поттерах или давно не слышали, или просто не знали, где они находятся. Единственное, что удалось выяснить — Лили и ее муж уже некоторое время являлись активными членами Ордена Феникса и сражались на стороне Дамблдора.

Узнав об этом, Стрэндж только выругался сквозь зубы. Все-таки ввязалась. Однако, среди фамилий жертв со «светлой» стороны, публикуемых в волшебных СМИ, Поттеры не значились, что внушало определенную надежду.

Но и только.

Пришлось им с Петуньей хоронить Эвансов вдвоем. Нет, были, конечно, и соседи и знакомые, но оказалось, что из близких родственников у Вивиан и Сэмюэля были только дочери. Одна из которых бесследно исчезла.

***

— Она не вернется, да? — тихо и как-то очень спокойно спросила Петунья, когда со дня похорон прошло девять дней, а от сестры по-прежнему не было вестей.

Стрэндж, пивший утренний кофе за узкой барной стойкой, заменяющей ему кухонный стол, едва не поперхнулся.

— С чего ты взяла?

Петунья, сидевшая на подоконнике и гревшая руки о свою чашку, зябко поежилась и посмотрела в окно.

— Ну, раз даже вы не смогли ее найти… наверное, с ней что-то случилось…

— Откуда такие мысли? — Стивен слегка прищурился.

— Мама очень переживала за нее в последнее время, — Петунья моргнула. — Говорила, что у нее на душе неспокойно, что сердце болит за Лили…

— Так, ну хватит, — Стрэндж отодвинул чашку и слез с высокого табурета. — Давай-ка, заканчивай завтрак и марш на занятия. Найдется твоя сестра, никуда не денется.

Петунья внезапно повернула голову и посмотрела ему прямо в глаза.

— Доктор, спасибо вам. Если бы не вы, я…