Жизнь после смерти

Она осторожно ступала по скрипучему полу, словно боялась спугнуть витавшие в доме призраки. Все здесь было до боли родным и знакомым. Но Ольгу не оставляло чувство, что на все это она смотрит из какого-то Зазеркалья, как па экспонаты сквозь стекло витрины в музее. Словно между ней и тем, что было, пролегла пропасть в несколько веков. Что было, то прошло. Но ведь жизнь продолжается!

Она услышала шаги – это Шмидт, справившись, наконец, с печкой, подошел к ней, замер, не зная, что сказать. Ольга шагнула к нему и закинула руки ему па шею…

Белов остановил "копейку" возле поселка и вылез из нее.

– Оставайся в машине, – бросил он Феде. – Если ее угонят, Степаныч этого не переживет.

Задами он добрался до знакомого дома Царевых, в котором жил когда-то. Двухэтажный дом по-прежнему пустовал и, кажется, окончательно пришел в запустение. На дверях висел ржавый навесной замок. Открыть его было невозможно, поскольку ржавчина намертво заварила замочную скважину. Пришлось обойти дом сзади и разбить одно из окон…

Он прошел в кабинет по захламленным комнатам. "История Рима" нашлась на книжной полке. Телескоп тоже оказался на месте. Прибор был мощный, снабженный оборачивающей системой. Белов подошел к окну. Перед домом Ольги стоял "мерседес". Когда-то это были его дом и его "мерседес". Но он сам вычеркнул себя из той жизни. А ведь у него остался сын, Ванька. На всех остальных Белову было наплевать, даже на себя самого. Но сын… Его будущее было Александру далеко не безразличным. И ради него он готов был на многое.

Белов стоял и смотрел на окна дома, где сейчас находились Ольга и Шмидт. Окно ее комнаты было как на ладони. Белов заставлял себя не смотреть на него. Ему казалось унизительным подглядывать за собственной женой. Но все же не удержался, перенес телескоп к окну, сдул пыль с объектива и окуляра, покрутил настройку резкости.

Увиденное заставило его вздрогнуть. Ольга и Шмидт – в постели. Шмидт в бешенном ритме двигает бедрами, словно пытаясь невидимым членом распороть Ольгу посередине снизу доверху. Вот Она повернула голову к окну, и по лицу жены Саша понял, что она переживает бешеный оргазм. Телескоп приблизил любовников настолько, что, казалось, протяни руку и коснешься разгоряченных тел.

Белов не знал, что это был первый случай близости между его женой и Шмидтом. У него сразу же сложилось впечатление, что их любовная связь длится уже давно. А где гарантия, что выстрел, сделанный в Белова по приказу Шмидта, не есть результат его сговора с Ольгой?

Решение пришло само собой: долой все благостные мысли, хватит с него этих толстовских штучек! Надо спасать сына, надо наказать предателей!

Неожиданно у него пред глазами всплыло изуродованное лицо Лены. Она смотрела на него с укором, будто говорила: "Саша, сколько же можно, остановись…"

Неужели история повторяется? И снова он начнет мстить, и снова польется кровь и правых и виноватых, иначе ведь на войне не бывает!

Саша в сердцах толкнул телескоп так, что тот отлетел в угол. Нет, мстить надо иначе. Вопрос – как? Ладно, потом видно будет…

В окно он больше не смотрел. В несвойственной ему апатии он сел в пыльное кресло и просидел без движения с закрытыми глазами около получаса, пока в соседнем доме не хлопнула дверь.

Белов встал, выбрался из дома и тем же путем, каким пришел, задами огородов направился к оставленной возле дороги "копейке". Выйди он на дорогу минутой позже, у него были бы все шансы попасть под сверкающий лаком и хромом "мерседес", на бешенной скорости промчавшийся но дороге. Белов заметил его раньше, дождался, пока он скроется за поворотом, и продолжил свой путь.

Федя околачивался возле "копейки". Белов подошел к нему и увидел, что тот сильно озадачен.

– Что случилось? – спросил Александр.

– Я узнал "мерин", который сейчас проехал, – пробормотал Федя, – и охранника. Это он привез тебя на свалку. В багажнике этого самого "мерина".

Белов со злостью рванул дверцу машины и уселся на место водителя.

– Садись, поехали. Там наши, поди, заждались. Степаныч икру мечет.

– Икру он будет метать завтра, – возразил Федя. – Сегодня целая фура на южном конце разгрузилась. Сервелат сальмонелезный, бракованный. Потереть немного, и будет как новый, – он засмеялся, чрезвычайно довольный шуткой.

Но Белов его не поддержал: он сидел за рулем мрачный, погруженный в свои мысли. Потом решительно завел машину и рванул с места, как на гонках, за исчезнувшим вдали "мерседесом".

XXXIV

В кабинете Шмидта решался важный вопрос – подготовка места строительства к приезду рабочих. Шмидт сидел за своим столом, а Николай разместился в кресле напротив него.

– Стройку первым делом надо очистить от посторонних, – сказал Шмидт. – А то развели какой-то шанхай. Скоро они там потребуют поликлинику открыть и библиотеку. Что это за публика?

– Там живут бездомные, бомжи с помойки и нелегалы, – сообщил Колян. – Для них эта свалка – и дом, и средство существования. Просто так они не уйдут.

Шмидт озадаченно почесал кончик носа.

– Вот еще, блин, проблема. И куда их девать?