Жизнь после смерти

– Странным ничего не показалось? – спросил он. – Инсценировки не было?

Невзглядов сделал себе имя на таких сенсациях, поэтому само предположение о подтасовке показалось ему оскорбительным. Он едва не вскочил из-за стола.

– Да какая инсценировка? Что было, то и снимал!

Литвиненко покачал головой..

– Ты не понял. Я не говорю, что это была твоя инсценировка. Подумай хорошенько, вспомни. Когда ты снимал, у тебя не было ощущения, что все это разыграно специально для тебя? Для вас? Я хочу сделать тебе предложение, от которого ты пока еще можешь отказаться. Подумай еще раз, это важно. Цена вопроса – жизнь.

– Чья? – спросил журналист.

– Твоя в том числе… – Литвиненко достал ручку, на салфетке написал пятизначную сумму в долларах и указательным пальцем отодвинул на половину стола собеседника.

Невзглядов взял салфетку в руки, разгладил и уставился в нее, как первоклассник, пытающийся разобрать слишком сложный для него текст. Его лицо побледнело, а плотно сжатые губы говорили о непростой внутренней борьбе.

Литвиненко решил, что тот знает больше, чем ему хотелось бы.

– Что от меня требуется? – спросил журналист.

Литвиненко протянул ему свою визитную карточку.

– Позвонишь мне через час на мобильный, я скажу куда приехать. – И, не прощаясь, направился к выходу из бара.

XXI

Хасавюртский мир мира не принес. Это был не мир, а перемирие, да и то очень шаткое и ненадежное. Чеченцы не собирались мириться с присутствием федералов, русские – с позором военного поражения. Стороны отошли на исходные позиции, чтобы поднакопить сил, а главное – денег.

Генерал Хохлов все чаще стал задумываться о перспективах разрешения этого конфликта. Выиграть у партизан войну в условиях горной местности и поддержки их населением невозможно… Это и дураку понятно. Но и чеченцы не хотят или не могут понять, что Россия не может этой войны проиграть… Просто в силу большей массы: это как Земля и Луна. Ну не может Луна покинуть поле притяжения своей планеты… Их связывают тысячи невидимых силовых нитей…

Генерал нажал рычажок селекторной связи и попросил секретаршу вызвать Введенского.

Войдя в кабинет, полковник сначала увидел спину шефа, застывшего перед огромной картой южных регионов России. В ту же секунду Хохлов обернулся и, начертив ладонью круг, внутри которого оказалась мятежная Чечня, невесело произнес:

– Скажите, Игорь Леонидович, что мы делаем на этой территории? Что бомбим, в кого стреляем? Если мы хотим уничтожить чеченскую промышленность и финансы, бомбить следует Москву. Тут их экономическая мощь. А живую силу боевиков проще истребить, вытягивая их на стрелки с нашей братвой, а не гоняясь за ними по их диким горам.

Генерал предложил полковнику кресло, но сам остался стоять. Из этого Введенский сделал вывод, что разговор предстоит непростой.

– Вы знаете, кто такие ваххабиты? – спросил наконец генерал.

Введенский представлял себе это в самых общих чертах, на уровне телевизионных репортажей.

– Кажется, это какие-то мусульманские сектанты, вроде исламских кальвинистов, – предположил он. – Нравственная чистота, строгое соблюдение предписаний Корана, фундаментализм и все такое. До сих пор мне не приходилось работать по этой линии.

– Боюсь, теперь придется.

Хохлов подошел к окну и некоторое время молча рассматривал площадь внизу. По улице сплошным потоком двигались машины, плотной толпой шли люди. Что будет, если ваххабизм придет сюда в своем худшем, самом агрессивном варианте?

– Я не шутил, когда говорил, что воевать нам придется прямо здесь, у себя дома, – произнес генерал. – У нас появился новый враг, неуловимый и беспощадный. Это исламский терроризм. Ваххабиты готовы на все. Они хорошо обучены, вооружены и фанатичны. И, что самое опасное, у них имеются покровители в "верхних слоях атмосферы".

И генерал рассказал Введенскому, что по оперативным данным известные предприниматели Асланбек Мокоев и Муса Джохаров в последнее время развернули активную деятельность, захватывая все новые куски российской промышленности. В финансовых операциях их крышуют член Совета безопасности Зорин и магнат Берестовский, в силовых акциях они используют боевые группы ваххабитов, которые приезжают из Чечни и работают вахтовым методом. Прикатили, сделали дело, исчезли.

– Я так понимаю, вы хотите поручить мне разработку этих абреков? – догадался Введенский.

– Правильно понял, – подтвердил генерал. – Иди, составляй план работы. И о Белове не забывай. Ну, флаг тебе на башню…

XXII

Белов проснулся рано, едва за окном начало светать. Он не сразу понял, что его разбудило. Оказалось, с трудом сдерживаемые рыдания Лены. Вглядевшись в полумрак, он увидел, что она сидит с ногами на постели, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом. Он встал с койки и подошел к ней. После той короткой близости между ними словно черная кошка пробежала, причем инициатором отчуждения была Лена. Она упорно делала вид, словно между ними в ту ночь ничего не произошло. Александру оставалось только гадать о причине такой резкой и ничем не спровоцированной с его стороны перемены.