Жизнь после неё (СИ)

Целый год он прожил, не обращая никакого внимания на женщин. Почему же в последние дни он постоянно думает о Марине. И о том, имеет ли он право на нормальную жизнь, после всего того, что случилось с Жанной. После того, в чем он был навсегда виноват.

Жанна-Жанна! Опять Жанна! Он ведь решил начать жить сначала. Значит, он должен перестать постоянно думать о Жанне. Жанны больше нет. А он есть. И он живой человек, а не бревно какое-то, в конце-концов! Значит, имеет полное право испытывать вполне человеческие желания. Человеческие потребности в еде, воде, воздухе… и сексе.

Да. Нужно признать, годичное воздержание давало о себе знать. Странно, что до встречи с Мариной отсутствие секса не сильно его беспокоило. Он не мог думать о других женщинах, словно это была бы измена. Да так оно и было бы.

Он выдержал целый год своего вдовства. Этого вполне хватит, чтоб почтить память Жанны. И чтоб отпустить ее.

Денис взял в руки свой телефон и решил позвонить другу, чтоб спросить телефон Марины. Он даже выбрал в списке контактов его номер, но потом нервно нажал кнопку сброса и бросил телефон на стол. Нет, он не будет звонить ей. По крайней мере, не сейчас.

Завтра Лешка с Катей звали его отпраздновать Катин переезд. Так что у него еще есть немного времени подумать и все решить.

Денис вернулся к работе. До вечера он больше не думал о Марине.

* * *

— Ну так что? Твой загадочный друг придет к нам сегодня? — Катя, открыв духовку и жмурясь от жара, разглядывала запекающуюся в ней рыбу. Чудесная рыбка! Лосось, нафаршированный креветками, зеленым луком, болгарским перцем и имбирем. А как она пахла! Просто мечта!

— Почему загадочный? — Алексей сидел за столом и занимался «грязной» работой — чистил овощи. Сейчас его отвлекала от этого занятия Катина попка, обтянутая прямой черной юбкой, находящаяся прямо перед ним.

— Он немного странный, не находишь? — Девушка выпрямилась и закрыла духовку, Алексей вернулся к своему занятию.

— Я ведь тебе рассказывал, почему он такой.

— Да, — Катя присела за стол напротив него, — но ведь прошел уже целый год. Ты представляешь себе — год!

— А ты что, меня через два месяца забыла бы, да?

Катя задумалась.

— Я — это другое дело. Я — женщина. Вы мужики любить не умеете.

— Это кто любить не умеет? Я?

— Ты.

— Тебе продемонстрировать обратное?

— Вот-вот, я и говорю — не умеете. Думаешь, любовь — это только секс что ли? Леш… не смотри на меня так. Я верю-верю, ты меня любишь, ты единственное исключение. Только не надо мне сейчас показывать, как и сколько раз, ладно? У меня все тут сгорит к чертям!

— Знаешь, возможно если бы Жанна умерла от болезни, или в результате несчастного случая, Денис не переживал бы так сильно. То есть переживал, конечно же… но не так. Тут он постоянно испытывает чувство вины.

— Но почему? Расскажи о ней Лешь. Какой она была?

— Жанна была… Я даже не знаю, как тебе ее описать. Молчаливая, всегда сама себе на уме, музыку слушала соответствующую, один Дельфин чего стоит. Может именно его творчество определило мировосприятие Жанны. Если б ты ее слышала. Порой она говорила такие вещи…

— Например.

— Я не помню… Типа того, что надежда — это самообман. Я запомнил, потому что она часто это говорила. Надежда — самообман, но это все, что у нас есть… Как-то так. Или вот еще: типа, я теперь вроде семя, яма вырыта, пора сеять. Почему-то мне это вспомнилось на ее похоронах… Она ведь тогда молоденькой была, и кто-то ей этого Дельфина, будь он неладен, подсунул. И все. Она со всеми его бредовыми мыслями согласилась, приняла их как святую истину и решила, что теперь-то она жизнь поняла, и жить не стоит вовсе.

Потом она повзрослела немного, вышла замуж за Дэна, родила Аньку. А от тараканов в голове не избавилась.

Алексей замолчал, вспоминая жену своего друга.

— Да, — наконец произнес он притихшей Кате, — она действительно была необычной девушкой.

— А как ты думаешь, — Катя опустила глаза и покраснела, — Марина… необычная девушка?

— Я так давно ждал этого вопроса, Кать? Эх ты, сводница!

— Я? А что такого?

— Ничего. Пусть сами разбираются, ладно. Не лезь туда.

— Ладно. — Катя надула губки, словно ее только что лишили любимой игрушки.

— Твоя Марина, конечно необыкновенная… Нет, ты-то необыкновенней. — Исправился мужчина, заметив сердитый взгляд возлюбленной. — Но я бы не сравнивал ее и Жанну. Они слишком разные. Совершенно. И как бы хорошо я Дэна не знал, но сейчас мне сложно понять, о чем он думает. Как говорится, дорогая моя, время покажет… У тебя ничего не горит?

— Моя рыбка! — Катя соскочила с табуретки, на которой сидела и бросилась к духовке.

К счастью рыбу удалось спасти.

* * *

Марина стояла у двери квартиры, в которой теперь жила ее подруга и пыталась удержать в одной руке букет цветов, подарок, в яркой блестящей упаковке и свою сумочку, чтоб второй рукой дотянуться до звонка. Она уже думала попинать дверь ногой, но очень боялась испортить дорогие сапожки. Неожиданно кто-то оказался за ее спиной и нажал на этот самый проклятущий звонок.

— Привет, — она услышала знакомый голос, — тебе помочь?