Жизнь после

– Против Стражей Шпиля используйте оставшиеся гранатомёты, и дайте приказ, что бы целились им в сочленения брони, чтобы их хотя бы обездвижить. Эту броню вам не пробить, даже не пытайтесь, – спокойно пояснил Тит.

– А когда кончатся патроны?

– Это не проблема. У нас боеприпаса осталось на несколько минут интенсивной стрельбы и когда они кончатся – переходите к рукопашной, – срываясь на хрип, ответил Тит Флоренций и отдал последний приказ. – А теперь на передовую.

– Во славу предков и в отмщение врагам! – воскликнули свой древний клич командиры гордого народа, и пошли на передовую.

Брат-лейтенант испытывал некое слабое чувство, похожее на гордость от того, что проведёт последние часы жизни с теми, кто, даже загнан в самый угол и перед лицом смерти не предаётся панике, приготовившись без страха встретить врага. Его гложет слабость, его достала бессильная злоба и обречённость, перекрывшие все остальные ощущения, как у человека, идущего под топор палача.

Флоренций не стал выходить на поле боя, став наблюдать за боем из узкой амбразуры бункера, при этом приложив к ней винтовку, ставшей чудом технологий Великой Европейской Ночи. Она плоской конструкции, имеет обтекающий футуристический дизайн, при этом выкрашена в белый цвет с приставленным наверх прекрасным оптическим прицелом.

Враг приступил к последнему акту недельной увертюры и перешёл в финальному наступлению. Стены пещеры в четырёх местах брызнули волной откалывающейся породы, кусками камня и бетонной пыли, чем создали дымовую завесу из которой, предвкушая лёгкую победу, замаршировали солдаты Автократорства, создав разрозненные боевые порядки. И им тут же ответили стеной жаркого яростного огня. Пещера наполнилась раскалывающим слух грохотанием оружия. Пули, оставляя яркий след, устремились к стенам пещеры, где произошёл прорыв, скашивая десятки солдат за минуты, не оставляя тем шансы на то, чтобы пройти через плотную завесу свинца. Пулемёты и картечницы заработали без перебоев, мрачно сея смерть на поле битвы и орошая кровью землю. Атакующие, продолжая неумолимое наступление, проходились по рядам обороны автоматами, которые едва ли приносили вред тем, кто в окопах и бункерах.

Внезапно на поле боя появились переносные треножные устройства, на которые ставилась труба. Один залп из трубы и пять метров по площади оказывались охваченными жарким огнём – именно так воины Рейха стали очищать траншеи и бункера. Стоны и крик заполнили пещеру, сотрясая её от взрывов и криков агонии, которые эхом разлетались по всей канализации.

И тут на театр войны вышли они. В изумительной высокотехнологичной серебряной броне и с алебардами наперевес они гипертрофированным динамиками демоническим криком подгоняли бойцов продолжать наступление, которые уже прятались от шквального обстрела за трупами товарищей.

В Стражей Шпиля ту же секунду полетели залпы гранатомётов, чьи снаряды оставляли шлейф, из дыма выдавая солдат, вооружённых таким оружием. Одному из стражей залп угодил в сочленение груди и головы, и в итоге бедняге оторвало голову. Но эти гротескные войны не собирались просто так сдаваться, и, прорычав боевой клич, перешли в атаку, поддерживаемые частями обычных солдат, которые вдохновились примером и вместе с ними ринулись в лобовую.

Всё это напоминало безумие. За последние минуты боя, как минимум тысяча человек успело получить ранения, и вихрь воины не думал останавливаться, разгораясь всё сильнее. Гротескные, устрашающие собственным видом, звери воины, сдерживая на себе ливень пуль, неумолимо наступали, а за ними ещё тысячи бойцов Трибунала и армии.

Тит продолжает палить из собственной винтовки по врагу, как снайпер в здании – так же подло и метко. Каждый раз она выдаёт сгусток синего вещества и отправляет его с рёвом в полёт, и всяк выстрел выкашивает до трёх солдат при попадании, обращая их плоть в чёрный уголь. А уже трём Стражам Шпиля он успел выжечь системы жизнеобеспечения, работы и связи, чем превратив их в беспомощные консервные банки, бродящие по полю битвы.

И командир обороны не собирается останавливаться, всё больше входя в боевой раж. Его оружие продолжает косить противника, пока по его позиции не дали коллективный залп из тяжёлых станковых пулемётов, установленных впопыхах солдатами Рейха, в надежде остановить инфернальный огонь.

Флоренций, спасая самое ценное, что у него осталось – жизнь, отбросил винтовку и сделал кувырок в сторону, чем лишился удивительного оружия. Патроны пулемёта сделали из бункерного помещения помойку, изорвав всю мебель и всё, что было. А со временем бетон стал настолько хрупким, что крупнокалиберные пулемёты без всякого труда разорвали позицию на куски, сделав её открытой. И увидев это, брат-лейтенант решил выйти на передовую, дабы лично видеть положения дел и не быть тут на всеобщем обозрении перед врагом.