Жизнь под обрез [сборник]

— А, так вот почему он всю территорию знал как пять пальцев, — заметил Егор Арсенович. — Ты оказался прав, когда сказал, что убийца работал или работает на заводе.

— Это было очевидно. Но вот загвоздка — мы вышли на него, когда искали его жену, чтобы поговорить с ней. На него-то мы вышли, а вот жену найти не можем. У меня есть стойкие подозрения, что он и ее убил, узнав о ее связи с Игнатовым.

— Хм. Надо нам этого Баева срочно задержать и допросить. Сейчас позвоню судье, пусть дает разрешение на обыск у него в доме и на задержание.

— Звони, — согласился с Алаутдиновым Лев Иванович. — Но вот только сам Баев пропал тоже. Ни на работе, ни в квартире, ни на даче его нет. Похоже, он почуял что-то неладное и решил сделать ноги.

— Думаешь?

— Чувствую. Тамир посылал сегодня людей к нему и на работу, и в квартиру. Те ему потом отзвонились и сказали, что нигде Баева найти не могут, и на звонки он тоже не отвечает. Опрашивали соседей и сотрудников. На работе его не было со вчерашнего дня…

— Но ты же с ним сегодня разговаривал. Куда он мог так быстро пропасть? — нетерпеливо спросил Алаутдинов.

— Разговаривал. Но кто же тогда знал, что именно мой с ним разговор заставит его скрываться? — с досадой проговорил Гуров. — Я просто хотел узнать у него, куда пропала его жена и почему он ждет уже целую неделю и не подает заявление об ее исчезновении.

— Похоже, что именно эти вопросы насторожили его и заставили уйти в бега. Особенно если он в действительности и ее убил. Что ж, будем искать. У него какая машина?

Лев Иванович назвал марку и регистрационный номер автомобиля Баева, и Алаутдинов спешным шагом удалился звонить судье и в ГАИ.

Гуров подошел к окну и стал задумчиво смотреть на улицу. Погода, которая еще вчера была теплой и солнечной, с сегодняшнего утра начала портиться. Несмотря на то что времени было только четыре часа, из-за неба, затянутого дождевыми тяжелыми тучами, на улице было сумрачно, и оттого казалось, что уже поздний вечер. Ветер усиливался и вот-вот должен был пойти дождь. Настроение у Льва Ивановича тоже было сумрачным и дождливым.

— До свидания, — вывел его из задумчивости голос Верховцева. Охранник тоже опасливо покосился в окно и добавил: — Ох и разгуляется непогода. Успеть бы мне до дома добраться.

Он вышел, а Улямов, подперев щеку ладонью, задумчиво произнес:

— Если мы опоздали и Баев уже уехал из города, да еще и вооруженный обрезом, то нужно по всей Московской области его в розыск объявлять.

— Послушай, нужно попробовать засечь его телефон через операторов связи. Может, он его не выключил, а просто поставил в режим ожидания? Или пускай хотя бы укажут район, из которого сигнал поступал в последний раз, и когда он поступил.

— Попробуем, — согласился Улямов и позвонил кому-то из экспертов. Объяснил, что требуется, и, выслушав ответ, закончил разговор, а потом сказал Гурову: — Минут через двадцать обещали перезвонить и сказать результат. Остается только надеяться, что Баев не отключил телефон.

18

Улямов и Гуров замолчали, каждый размышляя о своем, но тут в кабинет бодро вошел Виноградов и вместе с ним — невероятно вкусный запах чебуреков.

— Я нам поесть принес! — радостно объявил он.

— Чую запах алаутдиновских чебуреков, — расплылся в улыбке Улямов и в предвкушении потер ладони. — Давай доставай скорее, а то на слюну весь изойду. Попробуй, Лев Иванович, какие чебуреки в кафе у сына нашего начальника жарят. С языком проглотишь.

Тамир Васильевич завозился с чайником, а Гоша раздал всем по два огромных чебурека.

И только тут Гуров вспомнил, что с утра ничего не ел, и поэтому голодный как волк.

— Я бы сейчас не только чебуреки с языком проглотил, но и манную кашу, — пошутил он и с большим удовольствием откусил от чебурека большой кусок. Сок так и потек по руке. — Ох, ну и изгваздался я, — посетовал он и оглянулся, высматривая, обо что бы можно было вытереть руку.

Неожиданно у него в кармане заиграл телефон, и Лев Иванович с досадой обронил:

— Не вовремя кому-то приспичило позвонить.

— На вот, вытри руки, — протянул ему Улямов какую-то тряпку.

Гуров наскоро отер руки и вынул телефон.

— Рашевская звонит, — нахмурился он и, подозревая недоброе, включил громкую связь. — Да, Лина Савельевна, слушаю вас.

Раздались рыдания, и сквозь них сыщики разобрали:

— Приезжайте скорее. Он сошел с ума, вломился ко мне, душил…

— Успокойтесь, Лина Савельевна, — прервал ее твердым голосом Гуров. — Объясните толком — кто вломился и кого душили. Вас душили?

— Да-да, меня, — всхлипывала Рашевская. — Он угрожал мне, и теперь я боюсь, что он вернется и…

— Да кто — он? — снова перебил ее Лев Иванович.

— Да Баев же, Иван Баев! Он и Игорька, то есть Игоря Владимировича, ударил, — не переставая плакать, ответила Рашевская.

— Уже едем. Говорите адрес, — торопливо проговорил Гуров и стал натягивать куртку.

Рашевская назвала адрес, и сыщики, с сожалением бросив взгляд на недоеденные чебуреки и остывающий кофе, ринулись на выход.

* * *