Жизнь под маской

– Достукался? Теперь они имя командира знают!

– Достукался? – передразнил Флинт. – Теперь мы ещё и знаем, что Гойда – командир!

Усатый побагровел.

– Парнишка, я тебе жизнь спас, но я ведь тебя и шлепнуть могу. Патроны, слава богу, ещё остались!

Он взялся за пулеметную ленту.

– Стойте! – Ольга протянула навстречу им руку – точь-в-точь как, по рассказам, сделала когда-то её прабабка; она не знала, чего хочет и как вести себя дальше, но губы её сами говорили, а голос стал певучим и завораживающим. – Ваш путь был долгим, трудным, вы устали, вам хочется спать. Вы спите…

Незнакомцы медленно закрыли глаза и тут же уснули. Флинт от неожиданности несколько мгновений не мог вымолвить ни слова. Узнавать подробности не было времени, и он только коротко спросил:

– Они крепко спят?

– Не знаю! – Ольга и сама была поражена воздействием на них её самых обычных слов – не магия же это!

– По-моему, ты поторопилась их убаюкать. Может, они шутили? – махнул рукой Флинт: он медленно приблизился и обыскал спящих. – Вот так находка!

Он вытащил из внутреннего кармана старшего бумагу с большой фиолетовой печатью и прочел вслух:

– Всероссийская чрезвычайная комиссия – сотрудник отдела… борьбы с контрреволюцией и саботажем… Маточка – ну и фамилия! – Александр Дмитриевич. Смотри-ка ты, тезка!

– Саша, положи на место! – Ольгу покоробило поведение жениха – залезть в чужой карман!

– Пустяки! – отмахнулся Флинт. – Нам может пригодиться, а ему товарищи новый документ выпишут!.. Теперь быстро назад, в карету и ещё быстрее – в Новороссийск! Столько времени потеряли, а и двух верст не проехали!

– Мне кажется, их нужно разбудить, – предложила Ольга и прислушалась: у неё в голове никто не смеется?

Зато насмешливо хмыкнул Флинт.

– Ты что, не поняла? Они – чекисты. Люди, которые с подозрительными церемонятся ещё меньше, чем другие… А теперь, когда я у старшего документ забрал – это вообще глупо!

– Белые могут найти их здесь, спящих, и вряд ли пощадят!

– Приятно осознавать, что твоя будущая жена – добрый человек, но хотелось бы, чтобы ещё и умный…

Ольга обиженно отвернулась: опять он обращается с нею бесцеремонно!

– И нечего фыркать! Ты, конечно, многое умеешь, я видел, но в современной жизни до сих пор не разобралась. Так что слушай старших и делай, как они говорят.

Смягчившись, он добавил уже на ходу:

– Ничего с ними не сделается, разве что комары маленько погрызут… А насчет белых… я вообще не понял, чего они за нами кинулись? Должно быть, в запале. Они ж на пароход собрались грузиться!

– Там убитый ещё лежать остался, – заметила Ольга, поняв всю несвоевременность своих обид.

– Я подумал, что хорошо бы его обыскать, но этот усатый со своим пулеметом все мысли отшиб.

Они подошли к своей колеснице, впопыхах неразумно оставленной посреди дороги – другая лошадь могла бы и не стоять так спокойно. Ольга села в карету, а Флинт взобрался на облучок. Неожиданно послышался его смех. Девушка выглянула.

– Что там у тебя?

– Тимоха, оказывается, записку оставил – я только сейчас заметил: "Иё звать Таня". Представляешь, лошадь назвал Таней! Этого шута горохового только могила исправит. Поехали, Таня!

Карета опять тронулась в путь. К вечеру камышовый ландшафт сменился лесным и гористым. Таня заметно устала и бежала уже не так резво, потому Флинт решил искать место для ночлега. Справа от дороги теперь всё время синело море, а слева тянулись горы в зелени лесов, так что Флинт, заметив еле различимую среди деревьев дорогу, видимо, изредка по ней ездили, свернул налево и углубился в лес.

За выступом скалы они нашли небольшую, но удобную поляну. С дороги её не было видно. От поляны вверх поднималась отвесная скала, с одной стороны вниз уходил крутой обрыв, с другой – всё заплел дикий колючий кустарник: многолетние острые шипы его охраняли тропу надежнее любой проволоки. Чуть поодаль, со скалы, уходящей в обрыв, струился прозрачный ручей. Флинт выпряг Таню и, стреножив, пустил пастись. Ольга стала доставать котелок, продукты, Флинт взял её за руку.

– Подожди! Давай сходим, берег осмотрим – где удобнее будет входить в море. Согласись, в темноте это будет трудновато.

– В темноте? Разве в море купаются не днем?

Флинт тихо засмеялся.

– Господи, Оленька, как ты мало знаешь! Тебя учить – одно удовольствие… Да если ты хоть раз поплаваешь ночью!.. Не буду рассказывать, сама увидишь.

Они спустились к морю. Не было ни души, будто вдруг они остались одни на всём белом свете. Впрочем, это ощущение длилось недолго. Послышалось тарахтение мотора, лязг металла. Флинт подтолкнул Ольгу за скалу и сам осторожно выглянул. По дороге полз броневик, за которым ехала грузовая машина, полная вооруженных матросов.

– Вид у них грозный, – задумчиво сказал Флинт.

– Как бы нам не влипнуть со своей каретой…

– Что же делать? – заволновалась Ольга.

– Спокойнее! Для начала думать будем… – он выглянул из-за скалы. – Кажется, больше никого нет. Вот здесь чистое местечко, отсюда в воду можно входить.

Он подтащил к отметке выброшенное прибоем бревно.

– Теперь срочно в лагерь! Я так проголодался, что быка могу съесть!