Жизнь под чужим солнцем

Он не мог пойти купаться снова, подумала Даша, а волной его смыть не могло, потому что волны были не настолько сильные. Он не мог пойти купаться… Он же прекрасно плавал, развлекал туристов в бассейне, он знал, что нельзя лезть в воду, если ногу свело. «А он и не купался, — сказал кто-то спокойно в ее голове. — Его столкнули в воду. Или сделали еще что-нибудь, чтобы он утонул». Но зачем?

— Что — зачем? Ты чего стоишь, как сомнамбула, и сама с собой разговариваешь? На тебя уже люди косятся.

Даша обернулась и увидела рядом Алину, подошедшую опять совершенно бесшумно.

— Алина, мне нужно с тобой поговорить, — выдохнула она и схватила ее за руку.

— Поговорим, когда в отель приедем. Пора уже собираться, дальше плывем.

— Нет, сейчас! — почти выкрикнула Даша.

Алина приподняла брови, но позволила отвести себя подальше, за большие серые валуны, где Даша и пересказала ей свой разговор с Николаем накануне его смерти.

— Ты понимаешь?! — закончила она. — Это же значит, что он никак не мог сам утонуть. И что мне теперь делать?

Алина молча смотрела на нее и, казалось, что-то решала. На секунду у Даши возникло неприятное ощущение, что ее рассматривают под микроскопом. Что-то странное отразилось в голубовато-серых глазах, и Алина спокойно, почти отстраненно произнесла:

— Ничего не делай.

— Как ничего? — не поняла Даша. — В каком смысле?

— В прямом. Что ты можешь реально предпринять? Подумай сама. Единственный шаг — обратиться в местную полицию. Во-первых, они поднимут тебя на смех. И будут правы, потому что одна-единственная фраза — вовсе не доказательство того, что он и в самом деле не пошел купаться. Может быть, он был пьяный, а…

— Аниматорам нельзя выпивать! — перебила Даша. — Ты же сама слышала, что Никита рассказывал.

— А во-вторых, — продолжала Алина, словно не слыша ее, — ты ничего своим заявлением не добьешься, а вот себе наживешь кучу проблем на мягкое, извини, место. В турецкой полиции к таким энтузиастам, как ты, относятся не очень хорошо. А вот кто относится совсем плохо, так это хозяева отелей. Ты представляешь, что начнется, если какой-нибудь тупой полицейский вздумает проверить то, что ты говоришь? Хотя я и не могу себе представить, как он все проделает? Репутация отеля будет испорчена, а если твоим словам не найдут подтверждения, а его и не могут найти, то хозяин отеля будет иметь полное основание вчинить тебе иск за моральный ущерб. Можешь поверить мне на слово, как человеку, бывшему замужем за юристом. Подумай, Даша, тебе такое надо?

Растерявшаяся Даша стояла молча.

— Да, и последнее, — помолчав, добавила Алина. — Скорее всего, ты или не так поняла аниматора, или просто он сам по глупости полез в море. Последнее представляется мне наиболее вероятным. В общем, выкинь всякую ерунду из головы и шагай к реке.

Взглянув на Алину широко раскрытыми глазами, Даша пошла по горячим камням в сторону стоянки. Она ничего не понимала. Ничего.

* * *

Окончание спуска по реке оказалось совсем не таким веселым, как начало. Уставшая группа гребла без прежнего воодушевления, и никто особо не прислушивался к командам Арифа, пытавшегося состязаться с другими плотами. Пороги стали меньше, и от прыжков с них уже не захватывало дух. Алина и Даша сидели молча, Борис сжег себе всю спину, пока нырял с обрыва, и сидел хмурый, Женечке напекло голову, а Никита натер ногу и страдальчески морщился, задевая ею о борт плота. Единственным, кто оставался в столь же приподнятом настроении, что и в начале их плавания, была Алла, однако ее веселость начала раздражать Дашу. Ей чудилось что-то неестественное в громких криках женщины, в смехе, которым она встречала любую незамысловатую шутку инструктора. По-видимому, так казалось не ей одной, потому что через некоторое время Никита попросил:

— Ал, давай помолчим немножко, а? Смотри, пейзаж какой, располагающий…

— К тишине, — пришел ему на помощь Борис.

— К какой еще тишине? — расхохоталась Алла, тряхнув белыми волосами. — Сейчас здесь будет очень шумно, потому что мы будем купаться!

— Да мы уже накупались, хватит с нас, — бросила Алина, глядя в сторону.

— С вас, может, и хватит, а я хочу почувствовать себя карасем. Или щукой! Эй, Ариф, здесь щуки водятся?

Инструктор всматривался вперед и ничего не ответил.

— Арии-и-иф! — позвала его Алла. — Ау!

— Так, — обернулся ко всем тот, — мы сейчас подплываем к последнему, самому большому порогу. Жилеты на всех застегнуты? — Он пристально осмотрел каждого. — Хорошо. Если не справимся и начнем переворачиваться, держитесь за борта, поняли? Приготовились.

Тон его был серьезен, и Никита с Борисом покрепче перехватили весла. Алла по-прежнему беззаботно что-то напевала, глядя в воду.

Даше показалось, что плот поплыл быстрее. Их вынесло из-за поворота, и впереди они увидела два огромных валуна прямо посреди реки, а между ними узкий проход, в котором пенилась и шумела вода.

— Ой, настоящие Сцилла и Харибда! — ахнула она. — Мы же точно перевернемся!

— Ничего, вон спасатели! — отозвался Ариф, и Даша заметила каких-то людей на берегу.