Жизнь Пифагора

(256) Точно так же не нравилось им и то, что те встают с постели не позже восхода солнца и не носят перстня с изображением какого-нибудь бога, первое делая потому, что хотят, застав восход солнца, помолиться ему,³⁸⁰ а второе — потому, что боятся приближать перстень с изображением бога к местам погребений или какому-нибудь другому нечистому месту³⁸¹; точно так же не делают они ничего безответственного и не обдуманного заранее, но рано утром решают, что будут делать, а ложась спать, перебирают в уме, что сделали, развивая в процессе обдумывания [сделанного] память; сходно с этим и то, что, когда кто-нибудь из участников беседы назначает встречу в каком-нибудь месте, его там дожидаются весь день и всю ночь до тех пор, пока не придет,³⁸² — в этом опять же сказывается привычка пифагорейцев помнить уговор и не бросать слов на ветер; (257) в целом же у них все расписано вплоть до смерти, ведь даже в последний час они предписывают не воссылать неразумных молитв, но хранить благоговейное молчание наподобие тех, кто перед выходом в плавание наблюдает за полетом птиц³⁸³, что делали и они, переплывая Адриатическое море. Все подобное, как я уже говорил, огорчало всех без исключения, коль скоро они поняли, что пифагорейцы живут по-особенному, воспитываясь вместе в пределах замкнутой общины. С еще большим раздражением относились родственники пифагорейцев к тому, что те лишь своим подают правую руку, а из близких никому, кроме родителей, и то, что у них общее имущество, а от их имущества оно отделено. Когда же этот раздор начали родственники, остальные охотно присоединились к враждебной пифагорейцам стороне. И когда из членов совета тысячи с речами выступили Гиппас, Диодор и Феаг, потребовав, чтобы все граждане имели право участвовать в органах власти и в народном собрании, а высшие должностные лица давали бы отчет тем, кто избран по жребию из всего народа, пифагорейцы же Алкимах, Динарх, Метон и Демокед препятствовали этому и не позволяли разрушать государственное устройство, установленное отцами, победу одержали те, которые говорили в защиту прав большинства. (258) Когда же вслед за тем собрался народ, из ораторов Килон и Нинон, прервав выступление пифагорейцев перед народом, начали обвинять их самих. Первый был из числа зажиточных, второй — из числа малоимущих. При произнесении этих речей, причем речь Килона была более длинной, второй из выступавших, сделав вид, что он ознакомился с тайным учением пифагорейцев, а в действительности выдумав и написав сочинение, с помощью которого более всего надеялся их оклеветать, дал его чтецу и приказал читать вслух. (259) Оно имело заголовок "Священное слово", а общий смысл написанного был следующий: Пифагор призывает друзей чтить, как богов, а остальных смирять, как зверей. (Эту же мысль высказывают в стихах в своих воспоминаниях о Пифагоре его ученики:

Вровень он ставил друзей с богами блаженными неба,

А остальных не считал он даже достойными слова.)

(260) Гомера он особенно хвалит за стихи, в которых сказано "пастырь народов"³⁸⁴, ибо это значит, что он, будучи сторонником олигархии, считал, что остальные подобны скоту. К бобам относится враждебно, так как они — учредители голосования и вводят в должность избранных по жребию³⁸⁵. Стремится к тирании, призывая лучше на один день стать быком, чем весь век быть коровой. Восхваляет законы других народов и велит подчиняться их постановлениям. Вообще Нинон представил их философию как заговор против народного большинства и призывал даже не обращать внимания на их советы, а задуматься над тем, отчего люди вообще не пришли бы на собрание, если бы пифагорейцы смогли убедить членов совета тысячи принять их совет. Поэтому раз они мешают силой слушать остальных, не нужно и им позволять говорить, но правой рукой, которую они отказываются подавать, всякий раз, когда они поднятием руки или камешком для голосования выражают свое мнение, голосовать против их предложения, считая для себя позором, что те, которые одержали верх над 300 000 у реки Тетраэнта,³⁸⁶ в самом городе стали жертвой заговора тысячной доли граждан от этого количества.

(261) В конце концов он так взбунтовал слушателей своей клеветой, что те через несколько дней, когда пифагорейцы совершали жертвоприношение Музам в доме неподалеку от храма Аполлона, собравшись толпой, напали на них. Одни из пифагорейцев, предвидя эту опасность, не явились, другие во время нападения бежали в харчевню, Демокед же с эфебами ушел в Платеи³⁸⁷. Мятежники, отменив прежние законы, путем голосования обвинили Демокеда в том, что он собрал молодежь для установления тирании, и пообещали тому, кто его убьет, выдать в награду три таланта. Когда вслед за тем произошло сражение и Демокеда победил в схватке Феаг, они выплатили последнему три таланта.