Жизнь напрокат

"Две мечты да печали стакан
Мы, воскреснув, допили до дна.
Я не знаю, зачем тебе дан.
Правит мною дорога-луна.
Ты не плачь, если можешь, прости.
Жизнь — не сахар, а смерть нам — не чай.
Мне свою дорогу нести.
До свидания, друг, и прощай.

Это все, что останется после меня,
Это все, что возьму я с собой".

Не хочу умирать! Пальцы нервно сжались в кулаки. Два месяца назад моя жизнь так нелепо оборвалась, а я даже не подозревала о ее истинной ценности, а сейчас до дрожи в коленках боюсь умирать. Не хочу! Великий дар, отданный нам Богом, я растратила впустую. Спасибо Смерти за подаренный второй шанс, но, к сожалению, и его я упустила. Столько времени потратила впустую! Кулак с силой врезался в бревно, на котором я сидела. На содранных костяшках проступили алые капельки крови, которые я слизнула. Обработать бы, да только мне ли теперь бояться столбняка. Невеселая улыбка тронула губы, чтобы тут же растаять.

Один Шевчук сегодня на уме. Зато как в тему…

"На небе вороны, под небом монахи,
И я между ними в расшитой рубахе,
Лежу на просторе, легка и пригожа,
И солнце взрослее, и ветер моложе…"

Кровь так и не желала останавливаться, металлический привкус во рту начал раздражать, поэтому я повернула руку ранками вниз и стала наблюдать, как капли медленно собираются и капают на землю. Тихим сопрано я не спеша выводила тоскливые строки.

"Меня отпевали в громадине храма,
Была я невеста, прекрасная дама.
Душа моя рядом стояла и пела,
Но люди, не веря, смотрели на тело…"

Последние два месяца оказались самыми яркими в моей недолгой жизни, и если бы не Смерть, то и их могло бы не быть. Я вновь ощутила себя живой, в полном смысле этого слова. Я дышала и наслаждалась вкусом воздуха, я купалась, и вода, словно впервые, нежно ласкала тело, я дружила по-настоящему, я вновь стала членом давно забытой семьи и увидела бабушку, пусть она еще и не стала тем, самым душевным, человеком, который спасал меня от тоски и принимал такой, какая я есть. А еще я полюбила. Полюбила, как подросток: с полным погружением в это чувство, и рассудительность прожитых лет не смогла меня уберечь от этого.

"Судьба и молитва менялись местами,
Молчал мой любимый и крестное знамя,
Лицо его светом едва освещало,
Простила его. Я ему все прощала…"

Вот только любовь, похоже, не взаимна оказалась. А ведь Алекс мне сразу понравился. Симпатичный мальчик — это с первого взгляда, но я намеренно не обращала на него внимания, чтобы не отвлекаться от поиска "кандидатов". Видимо, предчувствовала, что стоит лишь на миг расслабиться, и я пропаду. Пропала. При более близком знакомстве он оказался еще и надежным человеком. Надежным в плане семьи. А много ли парней готовы ради помощи матери продать свою мечту? И много ли парней ради своей девушки, получившей травму, помчатся к другу за машиной, а потом и за три-девять земель в НИИ, чтобы глупой девчонке вместо гипса наложили более удобную лангету? И многие ли готовы за это сами заплатить, хотя с деньгами в семье напряженка.

"Весна задрожав от печального звона,
Смахнула три капли на лики иконы,
Что мирно покоилась между руками.
Ее целовало веселое пламя…"

Хороший парень… Любимый… Ведь любят не за что-то а вопреки всему… Только эта истина верна, похоже, только для меня. Что такого наплел Алексу Вадим, что он так на меня ополчился?

Да что уж… Теперь неважно.

"Свеча догорела, упало кадило.
Земля застонав, превращалась в могилу.
Я бросилась в небо за легкой синицей.
Теперь я на воле, я Белая Птица-а-а-а-а-а-а…"

Сколько прошло времени? Часа три, наверное. Или четыре? Егорка, поди, волнуется… Хороший мальчик. И что мне было в него не влюбиться?! Интересно, как я должна буду обозначить свой выбор? Смерть спросит имя? Или это я должна была что-то сделать? Ну не переспать же с ним, ей Богу! Роды в пятнадцать — это немного не то представление о счастье в личной жизни, которого мне бы хотелось.

А если все же спросит имя, кого назвать?