Жизнь напрокат

Вскоре из смежного кабинета выплыл слегка окосевший врач с легким флером перегара. Этот экземпляр был молод и непривлекателен, ни как мужчина, ни как человек. Бывает, смотришь на человека и понимаешь, что "ну, рожа твоя мне не нравится".

— Что у нас тут? — еле сдержав ик, вопросило это нечто в белом халате, а я тут же с тоской вспомнила доброго дядю Женю…

~ 60 ~

— Да ладно тебе, Линка, что ты так завелась? Нормально же все! — через полчаса, идя на безопасном расстоянии от меня, уговаривал Егор. — Даже трещина дальше не пошла.

— Нормально?! По-твоему, это нормально?!

Нет, ну а что он ожидал?!

Если честно, то подвоха и травм я ждала от похода на стройку. Парни, естественно, выбрали самый высокий и самый недостроенный недострой, простите за тавтологию. В конце нашей улицы как раз стояла нужная коробочка на три этажа. Стены хозяева поставили, даже кое-где перекрытия были, а вот с крышей, отделкой и всем остальным беда случилась — кризис. Помнится, этот дом так и продали лет через десять, и достраивали его уже новые владельцы, а уж те-то не поскупились — дворец с колоннами и прочими изысками отгрохали.

На полу в доме и вокруг валялись куски битого кирпича, разнокалиберный мусор, а местами вообще торчала арматура. Мальчишки затащили меня на второй этаж, а сами полезли бродить по верху стены. Идиоты. Без страховки, когда падать фактически некуда, чтобы не убиться насмерть, но кто ж меня послушает.

Нервных клеток за полчаса на стройке я потеряла миллиона два, зато, и парням плешь проела знатную. Ну не могу я с позиции прожитых лет спокойно смотреть, как дети бродят по самому краю жизни. Один неверный шаг — и все, в лучшем случае травма, а в худшем инвалидность или могила. Зато, наслушавшись моих истерик и нотаций, мальчишки не стали заставлять меня прыгать с зонтиком со второго этажа, ограничившись серединой лестницы. Мэри Поппинс я себя не почувствовала, а вот дурой — это да. Еще и бревна практически полным составом мимо проходили. Ох!

Ладно, завтра все равно у Валерика во дворе в песочек играть, так и так позориться.

А потом была тарзанка над обрывом. Вот это было классно. Прыгать с нее я, конечно же, не стала, зато уселась, как на качели и каталась добрых полчаса. Парням уже надоело меня качать, брателло начал ныть, а не пойти ли нам уже домой, как вдруг случилась неожиданность.

В максимальной точке амплитуды ветка громко хрустнула, я покрепче схватилась руками за веревку, молясь, чтобы успела долететь обратно, раздался скрежет, и я вместе с толстенной дубиной полетела в овраг глубиной метра три. Откос был не слишком крутым, поэтому я даже умудрилась приземлиться на ноги, не сильно их отбив, но стоило лишь облегченно вздохнуть, как под зад меня догнала проклятущая сосновая хворостина, и дальнейший путь до дна я проделала уже кубарем.

— И, по-вашему, это нормально?!

Алекс бы меня за такое убил, вдруг подумалось мне…

Еще несколько дней и, если он не опоздает, то…

А что то?

~ 61 ~

На следующий день дом мы строили вдвоем с Егором. Леха в последний момент застеснялся и съехал с темы, прикинувшись больным. Ну-ну, это он зря. Я тогда из вредности решила именно на тот день покатушки на лошади организовать. Как говорится, любишь кататься, люби и позориться вместе с сестрой.

Ближе к обеду довольно внушительная куча песка превратилась в настоящий замок. Мелкий моросящий дождик был нам только на руку, смачивая сыпучий стройматериал. Вооружившись разнокалиберными совочками, отобранными у малышни, мы убили целых четыре часа на строительство. Высунув от усердия языки, мы с Егором осторожно, боясь вздохнуть лишний раз, вылепливали башенки, ломаные крыши, окна, балконы и даже скульптуры. Последние вышли не очень, но то, что это горгулья было понятно (мне во всяком случае). Когда кто-то случайно рушил работу соседа, мы с парнем начинали ругаться, потом кидались песком, а в крайнем случае, когда песочек попадал в волосы, даже до драки доходило. В результате до самого основания разрушалось то немногое, что умудрялось уцелеть при более мирном выяснении отношений. И снова приходилось начинать все сначала. Башенки, крыши, скульптуры, колонны… Песок сыпался сквозь пальцы, успокаивая, и превращался под осторожными пальцами практически в произведение искусства, принося ни с чем не сравнимое удовлетворение — удовлетворение плодами своего труда.

На нас косились, как на идиотов, все: хозяева кучи из окон, друзья с улицы и даже мой милый братец, проходивший мимо. Вот не зря я решила его прокатить с прогулкой на лошади. Зато результат наших совместных с Егором стараний строил и усилий, и даже погубленной репутации.