Жизнь наизнанку

— Вам надо… Мне надо… Всем надо… — Глубокомысленно заметил Танк. — Валите, в общем.

— Но, дядя… — Пацан опять споткнулся, заслышав усиливающееся сдавленное хихиканье позади великана. Тот зарычал более явственно, сжимая кулаки, больше похожие на молоты. Он медленно повернул голову в сторону подростков, так явно издевающихся над ним. Те съежились и подались назад.

— Слышь, пацан… — Начал он недобрым голосом. — Ты совсем охерел? Да я тебя…

— Вы извините его, дубину неотесанную, — разнесся вокруг другой голос. Девочка, отодвинув паренька, смело вышла вперед, отвесив тому подзатыльник. Выражение лица Танка сразу же изменилось. Кончики губ поползли в стороны, обнажая гнилые зубы в «умиленной» улыбке. Девчонка, что перед ним стояла, действительно была симпатичной. По крайней мере, то, что удалось разглядеть в слабом станционном свете. Круглое личико, обрамленное старенькой шалью, из-под которой выбивался ярко рыжий локон, огромные с длинными черными ресницами серые глаза, и чуть пухлые, накрашенные красным губы, под которыми красовалась довольно заметная родинка. Глаза у Танка сразу сделались добрые-добрые, и весь он подался вперед. — Его язык — враг его.

— Да, — закивал бугай головой. — Да. Видимо.

— Он у нас с перрона на рельсы в детстве упал. — Продолжала меж тем она, не обращая внимания на пацана, который округлил от услышанного глаза. — Был бы совсем-совсем мертвый, только вот Бог не дал. Откачали, выходили горемычного. Вот с той поры не понимает, что говорит. Пропустите нас, пожалуйста. Мы маме за лекарствами идем. Только у вас купить можно. Мы быстро, правда. Туда и обратно. — Девочка часто-часто захлопала ресницами, от чего бугай осклабился ещё шире.

— Да конечно, дочка, проходи. Только с этого твоего на-рельсы-навернутого патрон. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась девочка и потащила мальчишку мимо Танка, предварительно вложив в его огромную лапу пульку.

— Вы только осторожней там. У нас это… Дебилов всяких много на станции… — проговорил в след великан, отчего двое с оружием удивленно оторвались от игры в карты, обернувшись посмотреть, отчего это Танка так «прет». Отчего это, вдруг, он так подобрел и пропускает всех подряд. Увидев девчонку, проходящую мимо, мужики как один осклабились. А один попытался ущипнуть ее за зад, вальяжно бросив:

— Эй, детка, а развлечься ты не против?

— Я маленькая, — обиженно отскочила от него девчонка, вжав в себя плечи.

— Да ладно, — елейно заржал тот. — Любви ж все возрасты покорны…

— Эй, тормоз! Лови! — Послышался голос Танка, а следом очередной ящик врезался в наглеца, посмевшего обидеть девочку, отправив его на пол в бессознательном состоянии. Второй мужик в ужасе отшатнулся.

— Тоже хочешь? — Тот замотал головой. — Смотри мне. Девчонку не трогать! — Затем повернулся к подросткам и улыбнулся снова. — Идите. Если уж достанут по крупному, зовите меня.

Мальчишка живо утащил девочку за поворот какой-то постройки.

— Ну, ты даешь! — Быстро проговорил он, когда дозорных не стало видно. — Актер!

— Актер? На, держи! — Взорвалась девочка, схватив пацана за грудки и врезав тому в другой глаз. Тот вскрикнул от боли и отступил, прижав к глазу ладонь.

— Ты че, Федь? Второй раз за сегодня! Хватит, наверное, уже!

— А не фиг! — Заметил разгоряченный переодетый парень. — Нам дело надо провернуть! — Передразнил он его тон. — А где? На бандитской станции? Ты совсем из ума выжил?

— Но ведь получилось?! — Обиженно заметил белобрысый.

— Конечно… Твоя гениальная идея — переодеть меня бабой. А че сам-то? Кишка тонка?

— Я не похож. А ты ничего себе такая получилась…

— Слушай, Серег. Ты или, правда, дурак, или снова в глаз хочешь.

— Не, не хочу, — ответил тот, на всякий случай отодвигаясь подальше. — Мне и двух синяков хватит.

— Ну, ты только попроси. У тебя ведь ещё и нос остался…

— Да ладно, хватит уже. Надо ж ещё дело сделать.

— Ладно, выкладывай. Быстрее сделаем, быстрее отсюда смоемся.

Серегу долго уговаривать не надо было. Он шустро схватил Федора и поволок его по узким проходам меж шатких построек вглубь станции. Вскоре деревянные грубо сколоченные хибары уступили место обширному пространству платформы, которую наводнял различный люд.

Опасная бандитская станция, и в тоже время один большой базар. Здесь продавали все, а иногда и всех. Даже себя можно было продать в этом месте. Платформа пестрела уголками ткани, разложенной прямо на бетонном полу, на которой были наставлены всевозможного вида и предназначения товары. А вокруг них толпились люди, с горящими глазами пытающиеся либо подороже продать, либо подешевле купить.

Здесь Федя ещё никогда не был, и от разнообразного люда и товаров, разложенных на «прилавках», просто рябило в глазах. Он бы так ещё долго стоял и осматривал разномастную толпу, если бы не Серега, дернувший его за рукав и потащивший в сторонку.

— Ты че? — Недовольно начал, было, Федя, когда товарищ прервал его, указывая куда-то в середину толпы.

— Смотри! Видишь тех двух мужиков в спортивных штанах, что в толпе крутятся?

— Ну.

— Так вот. Они сборщики платы.

— Чего?