Жизнь на палубе и на берегу (повседневная жизнь моряков русского парусного флота)

Не цветами сине море покрывалось,
Не лазоревыми Средиземное украшалось,
Расцветало сине море кораблями.
Белыми полотняными парусами,
Разными российскими флагами.
Не ясен сокол по поднебесью летает,
Спиридов-генерал по кораблику гуляет,
Он российских матрозов утешает,
Утешает их, забавляет:
«Не тужите вы, дети, по своей Отчизне,
Не вовсе мы на синем море погибнем,
Воротимся мы в Русь с победой,
Увидимся с отцами-матерями,
Со братами и сестрами,
Со молодыми своими женами,
Со милыми детьми со родными».
Матрозы печаль забывают
И с радости еще пробыть там желают.

Многие матросские песни были если и не слишком замысловатые, то все же весьма душещипательные:

Матрос в море уплывает, свою жинку забывает!
Вот калинка, вот малинка, в море не нужна нам жинка!
Баталер нам выдал чарку, прощай, милая сударка!
Закрепили крепче пушки, прощай, милая Марушка!
Выстрела как завалили, и Просковью позабыли.
Засвистал нам боцман в дудку, мы забыли про Машутку.
Ветер воет, рвутся снасти, прощай, люба моя Настя!
Затрещала парусина, прощай, милая Арина!
Рвутся паруса в лохмотья, прощай, женушка Авдотья!
Закрепили паруса, прощай, Аннушка-краса!
Надоела черна каша, прощай, друг любезный Саша!
Вот калинка, вот малинка, в море не нужна нам жинка!
С моря мы придем назад, каждый жинке своей рад!

Что касается музыки, то судовая музыка на протяжении всего XVIII века находилась в самом печальном положении. Корабельный оркестр, как правило, состоял только из трубачей и литаврщиков, назначаемых по три человека на каждый корабль и по два на фрегат. «Сколь недостаточна и даже отвратительна, – писали современники, – должна быть музыка из такого числа труб составленная, сие удобно всякому представить себе можно.

В свободное от плаваний время всех музыкантов объединяли в одну команду под началом капельмейстера.

На корабле главнокомандующего полагалось иметь „хор трубачей“ и „инструментальную музыку“, тогда так на кораблях младших флагманов только „хоры трубачей“.»

К началу XIX века положение с корабельной музыкой улучшается. В мемуарах моряков того времени встречается немало свидетельств тому, что судовые оркестры уже исполняли не только примитивные марши, но и весьма сложные музыкальные произведения известных композиторов. Между командирами эскадр и капитанами линейных кораблей порой происходили даже своеобразные конкурсы на лучший оркестр, а талантливые музыканты были в большой цене, и если приходила нужда отдавать их на другой корабль, то обменивались они каждый на несколько опытных марсофлотов.

* * *

Любили матросы российского парусного флота и поплясать от души, а так как женщин на корабле не было, то плясали, прежде всего, перепляс. В круг хлопающих в ладоши матросов вылетал плясун и начинал выписывать ногами кренделя, пускаясь вприсядку. В ответ выскакивал другой. Часто переплясы выражались в соревнование между вахтами, мачтами, батарейными палубами. Победителей переплясов ценили. Ими гордились, так же, как и песенниками. Частенько лучшие плясуны, как и певцы, получали от начальства и внеочередную чарку – так сказать, за вклад в искусство.

Из книги И. Гончарова «Фрегат „Паллада“: „Веселились по свистку, сказал я; да, там, где собрано в тесную кучу четыреста человек, и самое веселье подчинено общему порядку. После обеда, по окончании работ, особенно в воскресенье, обыкновенно раздается команда: