Жизнь на краю земли

Когда дождь кончается, мы замечаем, как нам повезло: неподалеку от судна в сопровождении дельфинов плывет целая группа китов. Мигом надеты гидрокостюмы — и мы готовы. В половине десятого спускаем на воду два зодиака. В первый прыгают Иван Джаколетто, Франсуа Дорадо (с фотоаппаратом) и Раймон Коль (с широкоугольной 35-миллиметровой камерой), а во второй — капитан Бугаран, Кристиан Бонниси (с 16-миллиметровой камерой) и я (с широкоугольной 16-миллиметровой камерой).

Вскоре становится ясно, что киты идут к тому же месту, где мы вчера снимали четырех исполинов, — то есть к самой глубокой части залива Гольфо-Нуэво, где глубины достигают 150 м. У китов в разгаре брачная церемония. Совершенно спокойно подплываем к ним под водой. Надо только стараться не попадать в мощные водовороты, которые возникают во время их забав. Входим в круг, где уже плавают десятки дельфинов. Что они здесь делают? Пришли ли они просто из „любопытства“, как мы, или их привела сюда какая-нибудь причина биологического порядка?

Вокруг нас сплошные буруны белой пены, перед нашими глазами проплывают огромные бока китов, мелькают шероховатые кожные наросты. В течение секунды на нас пристально смотрит крошечный умный глаз, еще секунда — и мы видим лишь две широкие хвостовые лопасти, которые, удаляясь, мерно колышутся в мутной воде. Насколько можно судить, мы присутствуем при спариваниях — недолгие объятия живых гор, открытые влагалища самок и поднятые, как длинные шесты, половые члены самцов…

К половине одиннадцатого любовный пыл китов охладевает, и они удаляются, а одна из самок, почему-то к нам привязавшаяся, остается. Море совершенно успокоилось. Светит солнце. Китиха лениво плавает на поверхности. Я могу погладить ее бока, ощупать плавники, зацепиться за хвост, рассмотреть обитающих на ней паразитов, полюбоваться огромной пастью и чуть ли не пересчитать сомкнутые пластины усов… Китиха позволяет мне дотронуться до толстой губы, и вот — мы добрые полминуты в упор смотрим друг на друга (она — одним левым глазом!)… Китиха проводит с нами примерно полтора часа. И эта „беседа“ прерывается только по нашей вине: шлюпка с „Калипсо“, в которой Пино и наш сегодняшний гость аргентинский лейтенант Николас везут нам новые кинопленки и баллоны со сжатым воздухом, дрейфуя, нечаянно больно задела китиху за хвост. Испуганная китиха, внезапно выведенная из дремотного состояния, резко поворачивается и одним движением хвоста сминает гребной вал подвесного мотора — мощного 40-сильного двигателя! Идиллия кончилась. Китиха безвозвратно исчезает.

Во второй половине дня невозможно подойти ни к одному киту, хотя на горизонте полно фонтанов. Может, их беспокоит поднимающийся юго-восточный ветер? Не уверен. А вот что среди групп китов нет ни одного дельфина, — это точно. Может, киты терпят нас, только когда рядом их меньшие братья — зубатые киты? Может, они считают нас, аквалангистов, странными дельфинами с большим стеклянным глазом и украшенной желтыми полосами кожей?

В половине шестого ветер уже такой сильный, что это просто нечестно. Возвращаемся на стоянку в Пуэрто-Пирамидес.»

Левиафаново брюхо («Дневник» Фалько)

«14 ноября, Кристиан Бонниси, Раймон Коль, Колен Мунье и я на зодиаке в северной части Гольфо-Нуэво, ветер 3 балла… Сегодня киты, кажется, не явились на место встречи. Вот уже час мы безрезультатно занимаемся их поисками. Но, возвращаясь вдоль берега, милях в десяти от Пунта-Пирамидес наконец встречаем стадо… Радость длится недолго: ветер крепчает, и мы вынуждены бросить китов и укрыться за мысом Нью-Хэд.

Клянем судьбу, и вдруг — о счастье! — замечаем, что наше убежище избрала и китиха с китенком. Малышу самое большее неделя или две. Мать и дитя медленно плывут бок о бок, почти у самого берега: вероятно, китиха даже задевает брюхом дно. Думаю, я могу утверждать, что мамаши-китихи так близко держатся берега, чтобы уберечься от косаток, — мы только что видели, как несколько этих крупных дельфинов разрезали воду залива своими высокими спинными плавниками… Колен Мупье лихорадочно снимает нашу пару, пока внезапно киты по известной лишь им причине не покидают нас. Догнать их нам не удалось.

Через несколько минут, возвращаясь на „Калипсо“, делаем небольшой крюк, чтобы обследовать косу, которая и представляет собой мыс Пунта-Пирамидес. Это плато овальной вытянутой формы, примерно 300 м на 80, покрытое окаменевшими раковинами устриц. На самом конце косы на берегу поджидает добычу огромный черный паук. У основания косы находим целые залежи обработанных индейцами черных и красных кремней.

Однако мы устали. Вечером заметно похолодало. В 20.30 все уже лежат по своим койкам в каютах.

15 ноября. Погода такая же, как вчера. Ветер 18–22 узла. „Калипсо“ держит курс к мысу Пунта-Корморан, который, как это видно из названия [22], является местом сбора бакланов. Но нам не пришлось наблюдать за этими птицами. Мы вынуждены спешно уйти в укрытие: вот-вот начнется сильный шторм.