Жизнь на грешной земле (сборник)

— Да, считаем, — и Бугров сбросил с конторских счетов все костяшки. — А пересчитывать, чуется мне, опять Гаврилов будет. На сколько там районная сводка хлебозаготовок?

— На семьдесят процентов пока.

— Во-во… Зловещая для нас цифра.

В последующие две недели Прохоров пропадал в тайге, наблюдая за раскорчевкой. На это была брошена вся освободившаяся техника.

— Не приезжали из района? — каждый вечер спрашивал он, возвращаясь из тайги.

— Бог миловал, — отвечал Бугров.

Но когда уже казалось, что из района никто и не приедет, у конторы ранним утром остановился райкомовский «газик».

— Та-ак… — присел тяжело на подоконник Бугров. — Как по нотам все идет…

Гаврилов зашел в кабинет шумный, разгоряченный, будто бежал всю дорогу за своей собственной машиной.

— Ну здравствуйте, здравствуйте, партизаны! — заговорил он весело. — Корчуете, значит, тайгу-матушку? Как же, читал. Частенько, частенько об ваших геройствах наша газета пишет. Вот что значит иметь редактора собственным корреспондентом… Да здравствуйте, что ли.

Прохоров с Новоселовым поздоровались, а Бугров вместо приветствия в упор спросил:

— За фуражом нашим приехали?

Гаврилов не спеша повернулся к нему:

— А ершистый же ты, брат. Люблю таких. Нет, не за фуражом. За вашим председателем…

Прохоров поднял вопросительно голову.

— Именно, Денис Захарыч. Специально за тобой приехал. Давненько ты не был в районе.

— Особых дел не было, вот и не ездил.

— Да ты, Захарыч, вижу, все сердишься… Нехорошо… Ну, свои люди, сочтемся. Давай, собирайся…

— Что там стряслось такое?

— Из обкома партии прибыл товарищ… Предупредили: возможно, подъедет сам секретарь. В двенадцать совещание. Собираем всех председателей…

— И всех собирает лично секретарь райкома? — опять подал голос Бугров.

Гаврилов, однако, улыбнулся:

— Да хватит шпынять меня, Антон Филимоныч. Прямо яд у тебя в голосе. Заехал… ну, не буду врать, не случайно. Я тут в соседнем колхозе ночку провел, надо было кой-что к совещанию самому посмотреть. Ну, думаю, заверну и в «Красный партизан», а то Прохоров забыл дорогу в район, заблудится еще.

— Собирают по вопросам хлебозаготовок? — спросил Прохоров.

Гаврилов на этот раз притушил свою улыбку.

— Откровенно говоря, по хлебозаготовкам. Положение серьезное, область недодала государству хлеба около двенадцати миллионов пудов. Это не шутки. Но… тебе, Денис Захарыч, беспокоиться нечего, ты сверх плана нынче много продал. Потрясем крепенько отстающих. Но быть ты должен. «Красный партизан» у области не на последнем месте. Поехали.

Новоселов заметил, что, говоря все это, Гаврилов как-то неловко бросал взгляд с предмета на предмет, избегая смотреть на председателя с парторгом. Заметил это и сам Прохоров.

— Все ясно, — вздохнул он, поднимаясь. — Парторга и уполномоченного с собой брать? Они ведь тоже все наши ресурсы на зубок знают.

Но Гаврилов был уже в дверях и, очевидно, не расслышал последнего вопроса.

…Вернулся из района Прохоров на следующее утро, выжатый, как лимон. Вызвал бригадиров, кладовщиков. Ни на кого не глядя, сказал:

— Поднимать всех шоферов, заводить машины… Грузить фуражное зерно…

Никто не тронулся с места, не проронил ни слова.

— Чего стоите! — закричал вдруг Прохоров. — Слышали же… Все, до зерна, вывезти на заготпункт…

Первым молча вышел из конторы Бугров.

…Прохоров и Новоселов стояли у окна, слушали, как ревут грузовики, выезжая с полными кузовами из деревни.

— Как же ты, Денис Захарыч, согласился? — спросил Новоселов.

— Стар, видно, становлюсь я, Иван Иваныч, — вместо ответа тихо вымолвил Прохоров не оборачиваясь. И добавил с горечью: — Гляди, узнает Гаврилов, что за настроение у уполномоченного райкома.

— А парторги были на совещании?

— Хорошо еще, что семенное зерно удалось отстоять… Что? Парторги? Были. Но это к лучшему, что Антон не был… Все равно не помог бы ничем…

Так колхоз «Красный партизан», как, впрочем, и другие хозяйства района, снова остался без фуража.

…А после ноябрьских праздников, когда наступили первые холода, Гаврилов опять взялся за Прохорова и Бугрова, опять требовал три годовых плана по мясу. И снова руководители «Красного партизана» сопротивлялись. Прошлогодняя история повторилась в точности.

— Что же, подведем итоги, — ровным, но не предвещающим ничего доброго голосом произнес Гаврилов на бюро райкома, где обрабатывали Прохорова и Бугрова. — Чистые пары сокращать товарищ Прохоров не захотел, в зерновом балансе страны он, вроде, не заинтересован. Нынешняя весенняя история, когда потребовалось мое личное вмешательство в размещение посевов пшеницы в колхозе «Красный партизан», всем известна… Как и в прошлом году, председатель колхоза и парторг встречают в штыки пересмотренный районными организациями план продажи мяса государству… Товарищи, не кажется ли вам, что это уже определенная, так сказать, линия…

Прохоров был все в той же старенькой гимнастерке, в которой Новоселов увидел его в первый раз. И как в Тот раз, он лишь поглаживал усы.

Бугров сидел не шевелясь, положив на колени свой большие руки, словно собирался фотографироваться.